И этот самый момент в список крайних необходимостей определенно не входил.

⁃ Воспитываю в тебе характер.

⁃ Что?!

⁃ Я сделаю это быстрее и куда менее болезненно, чем само время.

Определенно, когда злилась, я становилась смелее.

⁃ Я не…

⁃ Я ничего плохого про твой характер не сказал.

⁃ О, только упрекнул в его отсутствии.

⁃ И этого тоже не говорил.

⁃ Но…

⁃ Характер воспитывают всю жизнь. Сначала родители, потом учителя, потом окружающие и мы сами. Лука прекрасный человек, он окружил тебя любовью и заботой, привил честь и высокую мораль, дал великолепное образование, но к жизни совершенно этим не подготовил. Твое происхождение бьет по тебе, бьет больно, и, как не старайся, ты не избавишься от этого еще очень долго. Поэтому научить тебя не молча сносить пренебрежение, а говорить о том, что нужно и хочется, мне нравится гораздо сильнее, чем слышать по ночам, как ты плачешь.

Я замерла. Он не должен был слышать. Я не издала ни единого звука, ничем себя не выдала. Лишь несколько раз проявила слабость, позволив себе немного жалости и слез. Самых тихих слез на свете.

⁃ Но…

Он словно прочитал все по моему лицу. Хотя теперь, спустя время, я была уверенна, именно это король и делал, справляясь куда лучше чем я с чтением мыслей.

⁃ У тебя тряслись плечи.

⁃ Это вовсе не значит, что меня нужно чему-то учить!

⁃ Нет, значит. Я несу за тебя ответственность.

⁃ Тогда не проще ли начать относится к моему народу как к равным, и приучить к этому свой чертов двор?

⁃ Ты принадлежишь к двум народам, и к обоим я отношусь одинаково.

⁃ Разве? Ты преследуешь и казнишь магов, запрещаешь нам все на свете, даже учить своих детей нашим умениям!

⁃ Я наказываю мятежников, и преследую нарушивших мои законы. Законы Нардина. И если бы маги не были столь зацыклены лишь на себе, они бы, возможно, увидели, что их судят так же, как и людей.

⁃ На одного убитого человека – десяток убитых магов, это, по твоему, равенство?

⁃ На одного бунтующего человека – десяток бунтующих магов, вот тебе и причина. Но как это понять девчонке, всю жизнь просидевшей под крылом благородного отца?

В глазах Ивэйна была злость. Неподдельная. Но голос оставался ровным и спокойным, оттого внушал еще больше страха.

⁃ Я слышала достаточно от тех, кто искал в моем доме приюта, спасаясь от твоей тайной стражи.

⁃ Если слушаешь лишь одну сторону, правды не найдешь.

⁃ Тогда поверю тебе на слово, скажи, они солгали?

⁃ Нет, – даже глаз от меня не отвел. И ничто не сменило в этих глазах злость. Ни раскаяние, ни жалость. – Ты знала это когда давала каждое новое согласие – Никайе, Луке, мне. Зная это ты решила стать моей женой и королевой. Не знаю, надеялась ли ты что-то изменить сама, или твой Орден внушил, что тебе это удастся, но поверь мне, ни один свой закон я не перепишу.

Мне очень хотелось чтобы рядом была госпожа Адлард. Чтобы она, а не я, слушала эти слова.

В горле давило, собиралась горечь. Король смотрел на меня, не отводя взгляда, и мне, как никогда раньше хотелось узнать, о чем он думает.

Я смотрела на его руки. Длинные пальцы, на безымянном – шишка, там, где на него опиралось перо. И вены проступили, даже через неаккуратный шрам и ожог, в котором можно было разобрать расплывшиеся очертания колечек кольчуги.

Сколько времени у меня будет, если схватить руку и быстро, воспользовавшись неожиданностью поступка, проникнуть в его голову?

Проверить мне не удалось. За дверью послышались голоса, громкие и возбужденные, и прежде, чем я успела окончательно отказаться от своей затеи, наше одиночество было нарушено.

Увидев незваного гостя, позволившего себе без стука и разрешения войти к королю, Ивэйн тут же переменился.