Они с Сергеем уложили на нарту одетого в «ледяной скафандр», недвижимого Николая, и чукча отправился с ним в свое стойбище.

Сергей и так знал, что ему нужно оставаться здесь. Он должен дождаться мужиков с низовьев реки. Время было только час дня. Сергей вспомнил про запасные портянки и с большим трудом переобулся. Так-то лучше. Теперь ходить и ходить, и он стал ходить по берегу взад и вперед, с небольшими перерывами, вернее, перекурами. «Как там Коля? Куда увез его этот неожиданно появившийся человек? Хорошо, что течение оказалось быстрым, и Колю вынесло. Нет, это не просто, это не просто. Кто-то помогает…». Он посмотрел на затянутое облаками небо. Постепенно состояние нервов и ног стало приходить в норму, и Сергей на одном из перекуров даже заснул прямо на снегу. Во сне Сергей увидел тот самый пролом, в котором плескался, извиваясь, огромный хариус. Проспал всего минуты две, но успел отдохнуть, только мороз добрался до ушей и, казалось, до самой печенки, пришлось снова ходить. Проходя мимо сложенного штабелем замороженного хариуса, Сергей наподдал его ногой так, что все рыбы, как головешки разлетелись по заснеженному берегу.

Приехали, наконец, Павел с Виктором, лихо спрыгнули с вездехода, окинули взглядом место рыбалки. Сергей не мог говорить, он просто не находил слов с чего начать.

– А где Николай – то? – вдруг спросил Павел, глядя в сторону зарослей ольхи.

– Ты не туда смотри, ты туда смотри, – Сергей показал рукой на темный пролом во льду.

– Что ты этим хочешь сказать? – у Павла расширились глаза и затряслись губы, он только теперь обратил внимание на разбросанные по берегу рыбу и вещи из рюкзака Сергея, – в чем дело-то, ты можешь внятно объяснить? Шапка – то твоя где?

– Да, могу, в общем, Коля где то в стойбище у чукчей. Он провалился под лед, и его увезли отогревать и сушить.

Дальше Сергей рассказал, как все произошло с Колей, как Бог послал им доброго чукчу – пастуха, и что все теперь зависит именно от него.

– Да ты и сам-то весь ледяной, – заметил Павел, – давайте, быстро собирайте всё, что есть, в вездеход и поехали выручать Николая.

Двигаясь строго по следу упряжки, километров через двадцать рыбаки увидели две рядом стоящие чукотские яранги. Возле одной из них хлопотал над бензиновым генератором молодой чукча, лет двадцати пяти. Увидев вездеход, он сам подошел и, поздоровавшись, с небольшим акцентом заговорил с мужиками.

– Вас теловек сейцяс спит и греется, совсем плохой был, отнако. Вы заходите, позалуста, – показал он на вход в жилище.

Рыбаки вошли в ярангу, поздоровались с мужчиной и женщиной, сидевшими в ближнем углу, они были значительно старше того, что к ним подходил на улице. Николая видно не было.

– А где Коля-то? – Павел вопросительно смотрел на хозяев.

– Там, отнако, – показал мужчина рукой на плотную занавеску, – он там спит.

Это был один из трех спальных пологов в яранге, предоставленный Николаю, попавшему сегодня в беду.

Осмотрели интерьер. В центре над головами тускло светила электрическая лампочка, в левом углу топилась металлическая печка, на ней стояла довольно объемная алюминиевая кастрюля. В кастрюле варилось мясо. Немудреная кухонная утварь висела на стене у печки, на другой стене была закреплена узкая планка с крючьями, на которых была развешана одежда обитателей этого жилья. Через всю ярангу была протянута сплетенная из толстой лески веревка, на которой сушилась вся Колина одежда. Не увидев стола, Виктор переспросил хозяина, на чем же они едят. Хозяева поняли этот вопрос как желание гостей пообедать, и правильно поняли, поскольку мужики – рыбаки действительно были очень голодны. Только еще больше хотелось друзьям увидеть Николая, живым и невредимым. Сергей, с которого заботливая хозяйка успела снять на просушку почти всю одежду, решил посмотреть, что там за занавеской. И когда он открыл полог и приподнял шкуры, друзья увидели, что под оленьими шкурами спокойно спит их товарищ, а рядом с ним, в непосредственной близости, совсем молоденькая чукчанка. Она буквально прилипла своим смуглым телом к Колиной спине и как бы составляла с ним одно целое. И Коля, и девушка были абсолютно без какого-либо намека на одежду. На вопросительные взгляды друзей ответил вошедший в ярангу молодой чукча: «это моя сестра, она хоросо согреет васево товарисса, тогта он не заполеет». Мужики переглянулись, у них отлегло, теперь можно немного расслабиться.