Сила в летних светло-бежевых брюках, светлой рубашке и охряного цвета босоножках и разумеется, в черных носках. Хоть в душе я молодая девушка в короткой красной юбке, на самом деле, сейчас я – в длинной бежевой юбке и персикового цвета шелковой блузке. На ногах у меня закрытые туфли на невысоком каблуке. Последние деньки августа радуют теплом и хотя ночью чуть ли не ноль градусов, днем выше двадцати.

– Когда расскажешь про «тот случай»? – интересуется в который раз муж.

– С Вин Дизелем?

– Нет, с Ван Дамом, – мы смеёмся. Муж практически во всех подробностях в курсе о моей жизни в стенах министерства. Но в этом случае – я кремень.

– Через пару-тройку десятков лет, – говорю я и делаю серьезную мину.

– Гостайна, капитализм… – с акцентом Шварцнегера из «Красной жары» в который раз подхватывает мою игру Сила и переключается на предстоящую рыбалку.

На самом деле, никакой гостайны, конечно же нет. Просто мне самой необходимо понять, что же такое происходит с моими проектами. Это или стечение обстоятельств, или…

Мы собираемся. Лена ждет нас. Нет, конечно же, ей дела никого нет до меня. А вот с мужем у неё особые отношения. Ради Лены мой муж может бросить меня и детей на неделю и больше. Весь его распорядок жизни крутится вокруг неё. Хорошая погода – Лена, плохая – семья. У меня такое впечатление, что только ради неё он и живет. Без меня он быстро утешится на берегах Лены. Она-то будет всегда. Моя ревность к ней просто переходит все границы. Единственное, что мне остается, так ездить на рыбалку с мужем.

Опять же, рыбалка – это просто повод. Муж счастлив при любом раскладе – есть рыба, нет рыбы. Вот она – Лена. Семнадцать километров в ширину. «Мощщя», – с ударением на «я», говорит обычно муж. Это самый лестный отзыв, какой только может прозвучать из уст моего мужчины. Что мне нужно сделать, чтобы услышать это определение в свою сторону, даже предположить не могу. Самое большее, чего мне удалось добиться, так это «красотулька» и «рыбулька».

Вот и сейчас, прыгая через три-четыре ступеньки вниз и на несколько секунд замирая в воздухе, вместо восхищения, я лишь слышу:

– Осторожнее там, не сломай лестницу!

У меня в руках поводок с пёсиком, у мужа – рюкзак и две объемных сумки. Пёсик к моим скачкам давно привык, я частенько с ним гуляю. Если это раннее утро, то я не просто прыгаю, но и болтаюсь, как воздушный шарик, лишь изредка цепляясь рукой или ногой на повороте, а пёсик тащит меня вниз по лестнице. У нас пятый этаж и это располагает к экспериментам.

При муже я лечу впервые, поэтому, чтобы не сильно его удивлять, делаю вид, что ловко прыгаю. Никакого впечатления. Это ж программист. Он, наверное, думает, что рано или поздно, все женщины начинают прыгать, а то и летать.

Тут самое время сделать лирическое отступление и объяснить, кто такой пёсик и как он сделал нашу семью настоящей.

Когда дочерям было без малого по девять лет, мы не придумали ничего лучшего, как завести собаку. Выбор наш пал на таксу. И маленькая, и вроде как охотничья, не стыдно с собою в лес взять, Сила Никитич же ещё и охотник, не только рыбак. И симпатичная на вид, не бульдог, в общем.

По телефону на объявление о распродаже таксиков ответила женщина базарного типа, с такими ни я, ни Сила разговаривать не умеем. При нашем слабовыраженном желании приобрести щенка с родословной и документами, женщина за каких-то двадцать минут убедила нас в бесполезности всех этих бумажек и мы, записав её адрес, тут же сели на низкой посадки тойоту и поехали за щенком. Девчонок мы отправили на все лето к дедушке-бабушке, а потому выбор собаки был целиком и полностью на нас с мужем.