– Очень похожей на весь мир, – но!

Мир, который уже только был, а вот именно здесь, за крепостной стеной у паночки – кончился.

Может ли быть следующий текст сравнением Ветхого Завета с Новым Заветом:

– Не такою воображал он ее видеть: это была не она, не та, которую он знал прежде; ничего не было в ней похожего на ту; но вдвое прекраснее и чудеснее была она теперь, чем прежде; тогда было в ней что-то неоконченное, недовершенное; теперь это было произведение, которому художник дал последний удар кисти.

Один Бог может вознаградить тебя, не мне слабой женщине…

Андрей готов отдать так много:

– У меня три хутора, половина табунов отцовских – мои, все, что принесла отцу мать моя, что даже от него скрывает она, – все мое! Нет ни у кого теперь из казаков наших такого оружия, как у меня: за одну рукоять моей сабли дают мне лучший табун и три тысячи овец. И от всего этого откажусь, кину, брошу, сожгу, затоплю, если только ты вымолвишь одно слово или хотя только шевельнешь своею тонкою бровью!

– — – — – — – — —

– Не слыхано на свете, не можно, не быть тому, – говорил Андрей, – чтобы красивейшая и лучшая из жен понесла такую горькую часть, когда она рождена на то, чтобы пред ней, как пред святыней, преклонилось все, что ни есть лучшего на свете. Нет, ты не умрешь.

Здесь предполагается, что Андрей – Ромео умрет первым, чтобы спасти Джульетту польского происхождения.

У Шекспира предполагается, что Джульетта умерла первой, но не на сто процентов, тем не менее.

Отчизна есть то, чего ищет душа наша, – Андрей. – Чистый Новый Завет. Что не означает отречения от Родины, как многие, может быть, думают, – а:

– Родина входит в Новый Завет, как входит в Него Ветхий.

Тем не менее, противники Нового Завета дадут именно это противопоставление.

– Ты моя отчизна! – говорит Андрей, – буквально:

– Отчизна моя – ты!

Именно эти же слова привел Пьер Ферма, как своё доказательство Великой теоремы о Связи Полей и Текста. Отчизна Текста, – его:

– Вырвет старый Тарас седой клок волос из своей чупрыны и проклянет и день и час, в который породил на позор себе такого сына. – Почти цитата из Короля Лира Шекспира про свою дочь Корделию, которая тоже нашла себе:

– Другого Любимого, – кроме отца своего.

Можно трахаться – практически – с кем угодно даже жениться и замуж выходить, – но!

Только не с любимым, – ибо:

– Как любить двоих – неизвестно же ж.

И, видимо, это логично, но! Никто еще не знает к этому времени возможностей Нового Завета! Когда можно любить не только Текст, но и, – как распространил А. С. Пушкина по всему свету:

– Поля! – я предан вам душой!

Поэтому и есть Разность между Онегиным и Мной:

– Если он в Тексте, то я уж обязательно только на Полях, и наоборот.

Как в песне, следовательно:

– И не сойтись во веки нам.

Но только до тех пор, пока Белинский не заметил эту Разность по-другому:

– Часть слов Автора сиськи-миськи ворует Герой.

В интерпретации Виссариона Белинского:

– Это может быть не только Фамусов и Скалозуб, пропагандирующие идеологию Чацкого, но и женщина! Лиза, служанка кого его, – так сказать:

– Самого Молчалина.

По сути дела, нет ничего особливого по сравнению с паритетами и раритетами древних богов:

– Когда дочь и жена – отличаются даже неизвестно чем.

Как и у Пушкина в Станционном Смотрителе:

– Любит грешник Зевс – Самсон Вырин – диктатор почтовой станции только, потому что на пенсии уже – свою дочь, – как – получается:

– Жену свою, – иначе и нет никакого смысла преследовать нового бога, залезшего на его бывший трон – Бела – как жениха, а просто-таки такого же, как он разгильдяя, берущего себе лично всё лучшее.