– Раз уж пустошь так неприветлива к путникам, – сказал пуританин, – почему жители деревни не рассказали мне всю историю целиком, вместо того чтобы распускать неоднозначные слухи?

– Люди предпочитают не говорить об этом открыто, сэр. Мы надеялись, что вы пойдёте по болотной дороге, как вам советовали крестьяне, но когда мы увидели, что вы не сворачиваете на развилках, они послали меня догнать вас и умолять, чтобы вы передумали.

– Во имя дьявола! – выругался Кейн, раздраженный. – Расскажи наконец-то, в чём кроется истинная опасность, раз я должен сделать в объезд огромный крюк.

– Сэр, – понизив голос, мальчик придвинулся ближе, – мы простые деревенские жители не любим говорить о таких вещах, чтобы с нами не случилось беды, но верхняя дорога явно проклятый путь, и никто из местных жителей не проезжал по ней уже год или даже больше. Бродить по вересковым пустошам ночью – верная смерть, в чём убедились несколько десятков несчастных. Мерзкое чудовище… охотится там на людей.

– Что же это чудовище из себя представляет?

– Никто не знает, сэр! Те, кто его видел – мертвы. Мы слышали только ужасный смех твари и вопли её жертв. Сэр, ради Бога, возвращайтесь в деревню, переночуйте там, а завтра отправляйтесь по болотной тропе в Торкертаун.

В глубине мрачных глаз Кейна забрезжил искрящийся огонёк, словно ведьмин факел, мерцающий под толщей холодного серого льда. Его кровь забурлила. Приключения! Соблазн жизни – риск и драма!

– Проделки нечистого. Проклятие владыки Тьмы. Чтобы противостоять Сатане и его могуществу, нужен сильный человек. Поэтому я снова брошу ему вызов!

– Сэр, – начал возражать мальчик, но затем умолк, поняв, что это бесполезно.

Он стоял на перекрёстке и с сожалением вздыхал, наблюдая за высокой стройной фигурой, шагавшей по дороге, ведущей к вересковым пустошам.

Солнце уже клонилось к закату, когда Кейн перевалил через гребень холма, переходившего в высокогорные вересковые пустоши. Багряное солнце опускалось за угрюмый горизонт, казалось, огнём касаясь густой травы; так что на мгновение наблюдателю причудилось, что он смотрит на море крови. Затем с востока наползли мрачные тени, пламя на западе угасло, а Соломон Кейн смело шагал в сгущающеюся темноту.

Не смотря на то, что проклятой дорогой давно не пользовались, он всё же отчётливо видел её очертания. Кейн шагал быстро, но осторожно, держа рапиру и пистолеты наготове. Звёзды погасли, и ночной ветер шептал в траве словно заблудший дух. Начала подниматься измождённая луна похожая на череп среди звезд.

Вдруг Кейн резко остановился. Откуда-то спереди до него донеслось странное и жутковатое эхо чужой поступи, или что-то похожее на топот. Снова, на этот раз громче. Его преследуют? Кейн двинулся вперёд. Неужели чувства обманули его? Нет!

Вдалеке раздался звук, похожий на жуткий смех. И снова на этот раз ближе. Ни одно человеческое существо никогда так не смеялось – в дьявольском смехе не прозвучало и нотки веселья, только ненависть и разрушающий душу ужас. Кейн остановился. Он не испугался, но на секунду ему стало не по себе. Затем, прорезав этот устрашающий смех, раздался крик, который, несомненно, принадлежал человеку. Кейн двинулся вперёд, ускоряя шаг. Он проклинал призрачный свет и мерцающие тени, которые застилали вересковую пустошь в лучах восходящей луны и делали невозможным что-то рассмотреть. Смех продолжался, становясь всё громче, как и крики. Жертве похоже удалось вырваться.

Кейн тоже бросился бежать. Там на пустоши тварь охотилась за человеком. Топот бегущих ног внезапно прекратился, и невыносимый вопль усилился, смешавшись с другими отвратительными звуками. Очевидно, человека настигли, и Кейн, чувствуя, как по его телу пробегают мурашки, представил себе, как какой-то ужасный рогатый демон Тьмы с перепончатыми крыльями сидит на спине жертвы, скорчившись и терзает её.