– Алана! – доносился откуда-то снизу голос Эдмона, стучащегося в мою квартиру.

Остановилась в ужасе, услышав с какой агрессией он ломится в дверь, и глядя на Эмиля, взмолилась:

– Прошу тебя, не отдавай меня!

На десятом этаже он вновь направил указательный палец, выпустив искру на замок, висящий на двери, ведущей на крышу, и дверца бесшумно распахнулась.

Когда мы, наконец, оказались на крыше, я огляделась и застыла. Да, я выдохнула, оторвавшись от Эдмона, но никто не отменял страх высоты – эта фобия жила во мне с самого детства.

Как только пришла в себя, стоя как вкопанная на одном месте, поняла, что Эмиль, склонившись над парапетом, разговаривает с кем-то находившиеся внизу. Уже через секунду он взмахнул рукой, призывая подойти, а я боялась шевельнуться, словно пригвожденная к полу.

«Чего боюсь больше: высоты? Эдмона? Или потерять Эмиля?» – мысленно уговаривала сама себя.

Ответ был очевиден и только эта правда заставила меня принять решение: я боялась потерять Эмиля снова!

Насильно заставляя себя сконцентрироваться и разобраться в собственных чувствах, сделала шаг вперед и зажмурилась. Шаги давались тяжело – ноги будто налились свинцом.

«Не смей!» – импульсами врывалась в мое тело близость Эдмона, сковывая движения. Но его минус был в одном – передо мной стоял не он. Улыбаясь мне чистой, открытой улыбкой, Эмиль излучал доверие, вызывая желание идти за ним и забыть обо всем черном и жутком, что было до него в моей жизни.

– Алана, решайся скорее! Если ему удастся сорвать мою защиту – один из нас умрет, – он не отрывал взгляд от двери, откуда мы с ним совсем недавно вышли.

Я обернулась на звуки позади себя, и в голове всплыли детали наших с Эдмоном отношений: как занес руку над моим лицом, желая ударить, как называл своей собственностью, как жестоко обращался и обвинял в изменах. Страх перед ним пересилил страх высоты.

– Ты пожалеешь! Не делай! – отчаянно басил Эдмон, словно почувствовав мое решение.

Я сорвалась с места навстречу Эмилю и он подхватил меня за талию, приподняв в воздухе, и внезапно одним движением перекинул через парапет. Вскрикнула, захлебнувшись страхом, и зажмурив глаза, сжала его руки.

– Открой глаза, иначе отпущу, – спокойный голос ворвался в мое сознание, – Алана, просто посмотри вниз! – требовал он.

Медленно опустив голову, увидела в тридцати сантиметрах от согнутых ног пол лифта. Облегчение накрыло так отчаянно, что страх мгновенно испарился. Наконец, смогла открыто взглянуть с высоты, позволив себе насладиться панорамой.

Эмиль спрыгнул сверху, и лифт опасно покачнулся, продолжая некоторое время раскачиваться из стороны в сторону. По привычке сжала пальцами края и зажмурилась, до тех пор, пока качка не стала стихать, превращаясь в мерное укачивание, как в колыбели.

Он крикнул что-то ребятам, стоявшим, внизу (собственно тем людям, кто предоставил нам возможность спастись, позаимствовав лифт) и кабина бодро поползла вниз.

– Эдмон не догонит нас внизу? – поинтересовалась весьма уместно.

– У нас в выигрыше – три минуты. Там моя машина, – указал на красный Шевроле, на стоянке через дорогу, а затем покосился на мои каблуки.

– Я смогу, не переживай. С девятого класса на таких хожу. Других просто не надевала.

Лифт дополз до земли, и Эмиль не дождавшись остановки, выпрыгнул. Пока я выходила через хлипкую дверку, отдал строителям купюру и схватил меня за руку.

– Быстро! – поторапливал уже на бегу.

Не стала терять время на оглядывание, но уже точно знала, что Эдмон выбежал из подъезда, поскольку по коже снова пробежала волна страха.

«Эмиль прав – три минуты. Принципиально важно, чтобы светофор был на нашей стороне».