Вот так и переехала в Париж, где меня уже ждал Эдмон. Мы с ним не виделись всего год-полтора со школы – как раз то время, когда я с родителями сорвалась с насиженного места и переехала в Лондон.

А дальше – все как в тумане: Эдмон тут – Эдмон там. Я только и успевала говорить за все «спасибо». И переспала с ним только из-за чувства благодарности. Вот такая пустая и наивная я и вся моя жизнь.

Да и сейчас ничего умнее не придумала, чем сидеть с бутылкой бренди, вспоминая свое прошлое, ненавидя настоящее и проклиная будущее. Ничего не скажешь – не оптимистично.

Хотелось, чтобы Эмиль понял меня и заговорил со мной хотя бы в мыслях, поэтому в сотый раз пересказывала сама себе свою биографию.

Горючая смесь, прожигая горло, пленяющим и дурманящим теплом проникала в желудок, даря желанное расслабление. С последним глотком рухнула на кровать без сил и проспала до следующего вечера.

На грани пробуждения остановила себя, ощутив присутствие Эмиля. Я ловила растекающийся лужей сон, желая продлить эти долгожданные секунды. Отчего-то внутри была уверенность: «Как только проснусь окончательно – он исчезнет».

– Пожалуйста, не уходи, прошу тебя!

– Не уйду, – шепнул в ответ.

Краем глаза, увидела, что он встал. Голова тут же отозвалась болью на попытку подняться следом за ним.

– Я просто принесу воды! Ты же хочешь пить? – произнес, желая меня успокоить, и погладил по волосам.

Вода показалась вкуснее, чем обычно. Я снова откинулась на подушку, глядя на него с благодарностью.

– Постарайся придти в чувства, вылетаем через несколько часов, – поставил в известность и вышел на кухню, прежде стянув с себя пиджак и небрежно бросив его на спинку стула.

– Ты серьезно? – прошептала и стала собирать по частям свое расклеенное тело, направляясь в ванную, – Я была уверенна, что ты передумал! – поделилась мыслями, включив воду в раковине.

– А что, был повод? – ответил загадочно, заставив задуматься.

С его появлением моя жизнь расцвела – в ней снова появились запахи, цвета и даже вкусы.

После душа стало значительно легче, но голова побаливала. Пока металась по дому, приводя себя в порядок, он пил кофе на кухне, увлеченно рассматривая мои фотографии в альбоме.

***

Через двадцать минут стояла перед ним в полной готовности.

– Куда летим? – глупо улыбаясь, спросила и тут же смолкла, разглядывая его лицо.

То, что он нервничал было видно невооруженным взглядом. Причем началось это его состояние внезапно, и казалось беспричинным, пока не заговорил:

– В Рим. Поторопись, твой дружок уже направляется сюда.

– Эдмон? – все встало на своим места и причина его нервозности стала ясна как день.

Разряд тока прошелся по всем моим конечностям, оборвав мечты и настроения.

– Алана, веди себя естественно, – сжал мою руку Эмиль, и добавил, – Просто заставь поверить в то, что ты его ждала.

– Нет-нет, Эмиль, постой, я не смогу! Я не хочу снова с ним…

– Что ты предлагаешь? Выпрыгнуть в окно, с пятого этажа? – он опасливо приоткрыл занавеску и глянул вниз.

– После моей последней встречи с ним ты исчез на три дня. Прошу, придумай что-нибудь! Я верю тебе!

Он снова нервничал, а от этого было еще страшнее. С секунду поразмыслив над дальнейшими действиями, повел меня к двери.

Осторожно открыв входную дверь, огляделся. На первом этаже уже слышались поспешные шаги. Он показал кивком головы, что идти надо наверх и, направив на мои ноги указательный палец, словно дуло пистолета, выпустил искру. Больно не было, но я, нахмурив брови, все же вопросительно посмотрела на него и только поднимаясь по ступеням, поняла, для чего предназначались эти искры. На десятисантиметровых каблуках, я поднималась по лестнице, беззвучно касаясь земли. Он сжал мою руку и сморщился от прикосновения.