— Правда? — она выглядит расстроено. — Ну вот.

— Может быть, свет к тому времени дадут, — хочу ее приободрить.

— Хоть бы, хоть бы! С другой стороны, три часа это слушать – я не выдержу, — имеет в виду рев генератора.

Я уже направляюсь к калитке, когда оглядываюсь:

— Марина, а можно у вас кипяток попросить?

— Тебе в чайнике?

— Да мне бы дошик запарить, — объясняю я.

— Голодный? — Марина смотрит на меня с жалостью.

Я развожу руками.

— Как зверь, если честно.

Сегодня в рационе у меня только сухарики и нулевка, которую оставил Шилов.

— Если подождешь, я тебе яичницу приготовлю. И кофе, — предлагает Марина.

“Еда!” – вспышкой проносится в мозгах.

Я как Лев Алекс из “Мадагаскара”, такой голодный, что готов вцепиться зубами в зад лучшего друга. Мой взгляд опускается на бедра Марины, плавно повторяет изгиб ее силуэта и поднимается к груди.

Сейчас на ней легкий голубой халат на молнии. Я представляю, как тяну эту молнию вниз…

— Я бы не отказался, — неловко откашливаюсь в кулак.

Какого хрена я на нее пялюсь?

— Ну тогда присаживайся. Будем ужинать, — к счастью, Марина не замечает моего похотливого взгляда. — Если хочешь, помой руки, — она указывает в сторону умывальника.

— А можно, я тогда ноут у вас на зарядку поставлю?

— Конечно.

Я возвращаюсь на свой участок, беру ноут и сетевой шнур, а потом уже у Марины мою руки, как прилежный мальчик, и плюхаюсь на диван. Марина готовит здесь же, на деревянном столе под навесом на походной газовой плитке. Если сейчас включить электрический чайник или индукционную плитку в сеть, генератор сразу вырубится – мощность не та. О чем я ее и предупредил.

— Спасибо, очень вкусно, — молниеносно сметаю с тарелки яйца в овощами и ветчиной.

Еще и хлебом все это дело собираю с тарелки. Кажется, что вкуснее в своей жизни ничего не ел.

— Доедай все, — Марина двигает ко мне сковороду на подставке. — Я больше не буду.

Пока в гейзерной кофеварке варится кофе, я вылизываю и сковородку.

Вот теперь хорошо.

— Хотела спросить, — отмахиваясь от комаров, Марина наливает в чашки ароматный кофе, — твой приятель не сильно пострадал?

— Не знаю, — пожимаю плечами. — Мы не общались.

— Даша моя, конечно, выдала, — Марина ставит передо мной чашку.

— Да сам виноват, — и не пытаюсь выгораживать Шилова.

Я его предупреждал.

— Скажи, неужели он надеялся на что-то? — спрашивает Марина. — Сахар вот, сливки, — двигает коробочку с рафинадом и одноразовые пакетики.

Я пью черный и сладкий. Поэтому беру ложку и закидываю в кружку три кубика.

— Походу, — пожимаю плечами.

— У вас все так просто, — хмыкает женщина, медленно размешивая свой кубик сахара. — Пришел, увидел, победил.

— У кого – у нас? — я делаю первый глоток.

Ништяк. Кофеек – что надо.

— У молодых, — поясняет Марина.

— А вы что старая? — интересуюсь, склонив голову набок.

— Раз ты мне выкаешь, выходит, что так, — замечает Марина.

— Перейдем на “ты”, — тут же предлагаю я.

— Если тебе так будет комфортно, — женщина пожимает плечами.

Да мне офигеть как у тебя комфортно.

Сейчас ее светлые волосы распущены. У корней цвет немного темнее, и я делаю вывод, что она не натуральная блондинка. Ловлю себя на том, что снова любуюсь ее лицом.

— Ладно… — делаю еще глоток. — Ты тут одна? Где семья?

— Дочь за городом отдыхает.

— У тебя есть дочь?

— Да. Ася, ей пять.

— А муж? — вылетает у меня.

— Мы в разводе, — Марина отводит взгляд.

— Ясно, — я прячу лицо за чашкой.

Нафига я спросил про мужа?

— А ты – внук Валентины Федоровны? — после неловкой паузы продолжает Марина.

— Да. Вы были знакомы?

— Конечно, — она кивает. — Жалко. Хороший она была человек.

— А вот я ее почти не знал, — признаюсь Марине.