λθ. Τῶν μὲν οὖν Διὸς ὀπαδῶν 252c.

Заключение в эротических беседах представлено через эти идеи. В «Тимее» говорится, что творец распределил души между богами, сказав, что одних он посеял в землю, а других – в солнце. Здесь же он говорит о девяти жизнях и двенадцати богах, символически охватывая все множество. Таким образом, он хочет завершить эротическую речь, заявив, что души по-разному подвержены влиянию Любви и ищут возлюбленного в зависимости от природы знакомого им бога. Например, одержимый Аполлоном, как говорят, имеет пророческого возлюбленного, в то время как тот, кто связан с Зевсом, считается царственным, а остальные подобным образом связаны с их соответствующими богами. Он подразумевает, что в соответствии с характером знакомого бога выбираются и возлюбленные, и их занятия, и их мораль, что приводит к познанию знакомого бога и выбору, основанному на этом знании. Поэтому он утверждает, что двойственная душа ищет возлюбленного, который также двойственен, более глубок и стабилен, не подвержен мимолетным эмоциям: ведь все двойственности стабильны, постоянны и неизменно одинаковы. Следовательно, мораль и устремления возлюбленного стремятся к таким качествам, поскольку желают сделать возлюбленного похожим на себя.

Он говорит о бремени любви и страданиях желания.

***

Τὸ τέλος τῆς ἐρωτικῆς πραγματείας διὰ τούτων παραδίδωσιν. Ἔφησε γὰρ ἐν τῷ Τιµαίῳ ὅτι xar οἰχειότητα τὰς ψυχὰς εἰς θεοὺς διένειμεν ὁ δημιουργός, λέγων ὅτι τὰς μὲν ἔσπειρεν εἰς γῆν», τὰς δὲ εἰς ἥλιον: εἶπε δὲ ἐνταῦθα καὶ περὶ τῶν ἐννέα βίων, εἶπε καὶ περὶ τῶν δώδεκα θεῶν, συμβολικῶς τὸ πᾶν πλῆθος περιλαμβάνων: βούλεται λοιπὸν μετὰ ταῦτα τὸ τέλος τῆς ἐρωτικῆς εἰπεῖν ὅτι διαφόρως κατέχονται ὑπὸ τοῦ Ἔρωτος αἱ ψυχαὶ καὶ πρὸς τὴν ἰδιότητα τοῦ οἰχείου θεοῦ ζητοῦσι τὸν ἐρώμενον: οἷον ὁ κατασχεθεὶς Ἀπόλλωνι μαντικὸν τὸν ἐρώμενον εἶναι, ὁ τῷ Διὶ ἡγεμονικόν, καὶ ἐπὶ τῶν ἄλλων κατὰ τὴν ὁμοιότητα τοῦ θεοῦ. Ὃ λέγει οὖν τοῦτό ἐστιν, ὅτι κατὰ τὴν ἰδιότητα τοῦ οἰκείου θεοῦ καὶ τὸν ἐρώμενον καὶ | τὰ ἐπιτηδεύματα xoi τὰ ἤθη καὶ πάντα ἐχλέγονται, xoi τέλος αὐτοῖς τὸ τὸν οἰκεῖον ἐπιγνῶναι θεὸν καὶ κατὰ τὴν οἰκειότητα αὐτοῦ τὰς ἐκλογὰς ποιεῖσθαι. O λέγει οὖν τοῦτό ἐστιν À δίιος ψυχὴ τὸν ἐρώμενον ζητεῖ δίιον εἶναι, xa ἐμβριθέστερον καὶ χατεσταλμένον xoi οὐ σφόδρα κεκινημένον φέρει τὸν ἔρωτα: πάντα γὰρ τὰ δίια σταθερά, μόνιμα, ἀεὶ ὡσαύτως ἔχοντα. Ὅθεν καὶ τὰ ἤθη xoi τὰ ἐπιτηδεύματα τοῦ ἐρωμένου τοιαῦτα ζητεῖ: ἐξομοιοῦν γὰρ αὐτὸν αὑτῷ βούλεται.»

Aχθος δὲ τὴν χατοχωχὴν καὶ τὴν ἐμφόρησιν τοῦ ἔρωτος λέγει.

μ. Ὅσοι δὲ Ἄρεός τε 252c.

Два принципа, как уже говорилось выше, сравнивая Зевса с Гестией, которая является основополагающим присутствием повсюду, позиционируют принцип Ареса в оппозиции к ней, возводя разделительную природу в единство; ибо хозяин Ареса – друг разделения: все стимулирующие аспекты Ареса взволнованы и остроконечны; таким образом, он привносит в него кинетическую сущность. Вообще следует понимать, что дары, дарованные богами, каждый принимает в соответствии со своей близостью – например, богиня Афродита предлагает любовь и единство, но поскольку этот блеск, данный богиней, смешивается с материей, получатель часто преобразует такой дар, и любовь может превратиться в прелюбодеяние для того, кто плохо его принимает: ведь она одним способом передается богами, а другим способом принимается теми, кто принимает. Так, под воздействием солнечного тепла смешиваются различные материалы: одни плавятся, как воск, другие засыхают, как глина. Каждый, в соответствии со своей сущностью, получает от того, что ему дается, хотя солнечный свет одного рода. Поэтому в дружбе, как с Афродитой, Идоменей участвовал по-разному, как Парис и Федр, Сократ и Лисий. Поэтому, говорит он, те, кто привержен Зевсу, стабильны, а те, кто Аресу, – убийцы и завистники. Это, как кажется, объяснение упадка эротизма: теоретически можно было бы сказать, что этот философ-убийца говорит о том, что материальное разрывается на части из-за своей остроты, лишившись материального, действуя уже не физически, а интеллектуально, и если это возможно, чтобы они совершили восхождение до радости: ведь «убийство» было бы сказано о богах в связи с разлукой со вторым, так же как здесь убийство означает лишение этой жизни.