Здесь провожали в последний путь Федора Шаляпина, Василия Кандинского, Ивана Бунина, а уже в наше время, в 1987 году, – Андрея Тарковского.

После революции 1917 года неоднократно ставился вопрос о передаче собора советской власти. Особенно остро эта проблема обсуждалась, когда в 1924 году французское правительство признало советскую республику. И только в апреле 1928 года французский суд, благодаря вмешательству широких слоев общественности, защитил права приходской общины и признал за ними право владения землей и зданием церкви.

Основным аргументом стал тот факт, что собор возвели на пожертвования, государство на его строительство не дало ни копейки.

В 1922 году митрополитом Русской православной церкви в Западной Европе стал Евлогий (Василий Георгиевский).

В эмиграции это был очень уважаемый человек. Родился он в 1868 году в селе Сомово под Тулой. Был архиепископом Волынским и даже избирался депутатом II и III Государственной думы России. Когда на родине советское правительство закрыло все духовные учебные заведения, он посчитал своим долгом открыть в столице Франции высший Богословский институт, который продолжил бы традиции духовных российских школ и готовил бы пастырей для нелегкой службы народу, отечеству в условиях эмиграции.

На северной окраине Парижа на склоне холма ему приглянулась утопающая в зелени усадьба. В центре возвышалось темно-красное здание в «готическом стиле», построенное в 1860–1861 годах; это была лютеранская кирха во имя Пресвятой Троицы.

После начала Первой мировой войны французские власти реквизировали немецкое владение и использовали его для временного размещения призывников в армию. Прошло совсем немного времени, усадьба была выкуплена и превратилась в подворье Сергия Радонежского. 1 марта 1925 года прошло освящение церкви, на котором митрополит Евлогий сказал: Сергий Радонежский основал свою знаменитую обитель «в глуши лесов, в непроходимых дебрях пустыни <…> мы же устрояем эту новую обитель среди шумного города, очага всемирной цивилизации», но разве не представляет она «пустынь еще более дикую, сухую и бесплодную, нежели суровая пустыня Сергиева?»

Два года художник Дмитрий Стеллецкий расписывал потолки, своды и стены церкви в стиле XVI века, примером для него были росписи Дионисия в Ферапонтовом монастыре. Вскоре по его эскизам появился многоярусный иконостас, а в нем принесенные прихожанами иконы, была собрана церковная утварь и установлены Царские врата XVI века. Справа от Царских врат появилась икона Сергия Радонежского в монашеском одеянии. В Париже появился второй русский «чудный православный храм». Здесь уместно будет добавить, что уже в 50-е годы архитектор Исцеленов очень гармонично пристроил к церкви колокольню, созданную по псковским мотивам, с голубой луковкой купола и золоченым крестом. Иконостас и внутренняя отделка церкви были выполнены на пожертвования великой княгини Марии Павловны в память великой княгини Елизаветы Федоровны, замученной в России. Известно, что деньги (40 тысяч франков) великая княгиня получила, продав редчайший фамильный изумруд.

Здесь следует отметить, что деньги собирались с большими трудностями. Эмигранты из знатных древних русских родов оказались за границей без средств для существования, их деньги лежали в банках России и были национализированы, как и дворцы, поместья, земли. Деньги были только у тех, кто занимался коммерцией, торговлей, но у них всегда только одна цель – умножить свой капитал. Им нас не понять.

Богословский институт – единственное за границей русское духовное высшее учебное заведение – начал свою деятельность в апреле 1926 года. В те годы в эмиграции были очень известные ученые и церковные деятели, которые приняли самое активное участие в становлении института. Известный писатель Борис Зайцев отмечал, что удалось создать «не захолустную бурсу, а учреждение, стоящее на высоте европейского богословского просвещения».