Она собрала всю волю в кулак и отпрянула, чуть не угодив в руки к другому. Тот усмехнулся:

- Таур хмэтаре ху (Таур убьёт тебя)!

- Капахе (Пускай), - хмыкнул тот, в грязных лапах которого сияла прядь золотистых волос. Он незаметно отрезал её! И теперь наблюдал, как светлые нити играют на солнце.

Тея ахнула и провела рукой, сгребая в охапку тяжёлую косу. Хотелось заплакать! От страха и возмущения. Но принцесса гнала слёзы прочь. Сокровенную влагу нельзя демонстрировать недругам.

- Ткамиссиха (Пошли вон)! – этот голос покрыл собой остальные.

Свора «волков» расступилась, пропуская вперёд своего вожака. Один из принцев приблизился к ней. Сделал жест, предлагая ей руку. Взглянув на него, Тея в тот же момент поняла, что это и есть Таур Третий. Тот, кому предначертано стать её мужем. Он смотрел так, точно уже им был.

- Принцесса, - это звучало не как приглашение. Он ей приказывал, всё ещё держа ладонь на весу. Игнорируя это, Протея его обошла и устремилась вперёд, рассекая пространство. До неё донеслись шепотки.

Она не успела уйти далеко. Принц настиг её раньше. Локоть больно сдавила мужская ладонь. Она повернулась к нему и, онемев от испуга, осталась стоять. Глаза дикаря вцепились в неё мёртвой хваткой.

«Что-то случится», - ещё не зная, но чувствуя это, Протея пыталась уйти. Но вырваться было не просто! В какой-то момент она ощутила, что падает. Вспышка слепящего света пронзила болью висок. Мир помутнел и дыхание перехватило. Одобрительный гул прозвучал, как в тумане. Открыв глаза, Тея увидела, что лежит на траве. Под ногами у хорнов. Щёку жгло, а во рту было влажно и солоно. Она потрогала губы дрожащими пальцами, и удивлённо воззрилась на них, увидев алые капельки крови.

Хорн стоял, заслоняя собой небосвод. Лицо его было прежним. Вспышка ярости до сих пор отражалась в глазах, в которые Тея смотрела сквозь слёзы. Сознание убеждало не верить в реальность произошедшего только что. Но боль была абсолютно реальной!

- Принцесса, - бросил хорн, как ни в чём не бывало. И ладонь его протянулась навстречу.

Позволяя поднять себя, Тея старалась не слышать хорнийских усмешек. Кажется, все одобряли этот поступок. Тот вопиющий акт насилия, что свершился у них на глазах. Он ударил её! Он ударил…

Ноги не слушались, и, поднявшись, она чуть было, опять не упала.

- Халу (Служанка)! – прокричал он куда-то в сторону.

На зов прибежала какая-то женщина. Хорн что-то ей объяснил своим лающим тоном. И ушёл. Вслед за ним разошлись и другие. Тея стыдливо прикрыла лицо.

- Кэм хорен (Кровь идёт)? – сочувственно бросила женщина. Грязное платье скрывало худой силуэт. Ей было немного на вид, но лицо выражало такую усталость, точно позади у неё была уйма бессонных ночей.

- Махорди (Возьмите), - сказала она, вынимая что-то из-за пазухи. В руки к принцессе перекочевал кусочек материи. Он отдавал желтизной и пах так, точно им протирали подмышки. Жестом женщина ей показала, что нужно прижать. И Протея послушалась. Выбора не было! Не осквернять же ей кровью кружевную михтийскую ткань.

- Эхмине тухар имах куха маара (Женщина должна знать своё место), - сказала служанка и махнула своей сухощавой рукой. Так, будто Тея её понимала.

- За что? – прошептала она едва слышно. Женщина подняла на неё глаза и кивнула.

- Измихма, тумах (Ничего, привыкайте), - вздохнула она.

Справив нужду, Протея вернулась обратно, в тюрьму. Вскоре хорны заполнили тесный, пропитанный злом экипаж. И вереница медленно двинулась в путь. Тот, кто ударил её, опять восседал, как ни в чём не бывало, по правую руку. Они продолжали вести разговор. Повозку качало, а внутри у Протеи болело сильней, чем снаружи. Он этим ударом как будто сломал её всю. Растоптал её сущность! Унизил…