Стук в дверь. Эви притихла. На цыпочках – будто застигнутая врасплох воровка – подошла, прислушалась, думая, куда деваться при необходимости. Она могла постоять за себя, но не была супербойцом и вряд ли бы одержала победу в битве с пока неизвестным противником в замкнутом пространстве.

Ничего подозрительного не слышно, но открывать не торопилась. Может, если сделать вид, что в комнате никого нет, незваный гость уйдёт сам? Она надеялась до последнего, но тщетно: стук повторился, а вместе с ним будто у самого уха прозвучал знакомый, но немного странный голос.

– Эви, это я. Открой, пожалуйста.

И она открыла, в одно мгновение забыв обо всех предосторожностях. Стоило ему появиться в дверном проёме – мокрому и под аккомпанемент летней грозы – бросилась на шею, шепча:

– Джейк, мне так тебя не хватало.

Он стоял недвижно.

– Эви, я читал всё, что ты писала.

– Поэтому вернулся? – подняла голову.

И опять старался не смотреть в глаза. Поведение и безэмоциональный голос заставили отстраниться и хмуро глянуть на него. Что произошло в дороге? Почему он вёл себя так?

– Да. Сейчас ты на том этапе расследования, когда пора узнать кое-что важное, чтобы не повторять всё раз за разом. Тебе придётся поехать со мной.

– И ты не скажешь, куда, – Эви вздохнула, но протянула руку. Может, это и странно, но с ним она готова была ехать хоть на край света.

Дорога не сохранилась в памяти – будто после выхода из номера они сразу оказались в больнице, прошли по холлу – Джейк сказал, что заранее договорился обо всём и тратить время на получение информации не нужно. Он спешно шагал, не оборачиваясь и не обращая внимание ни на что. Эви едва успевала за ним. Остановился перед одной из дверей.

– Это палата несостоявшейся утопленницы, – прикрыл глаза, потянулся к дверной ручке, но замер. – Просто скажи, что ты готова ко всему.

– Ты странно себя ведёшь, – качнула головой. Но от вида необычно ровной, почти вытянутой по струне спине, стиснутых челюстей, почувствовала, как улетучилось желание спорить. Кашлянула. – Ладно. Я готова ко всему.

Сказала и подошла, коснулась ладони – они открыли дверь вместе. Уверенность, что готова ко всему растворилась в миг, когда Эви шагнула в палату. Ещё ночь, весь свет – от нескольких незнакомых приборов, но даже этого достаточно, чтобы узнать измождённое лицо. Прижала руки ко рту, чтобы рвущийся изнутри крик был безмолвен. К этому она была не готова.

– Как такое возможно? – голос сорвался на писк.

– Ты сама знаешь ответ. Призраки видят лишь то, что хотят видеть.

Обернулась, но никого не увидела. Она всё ещё слышала голос Джейка, но он сам растворился в воздухе.

– Но она… то есть я… ведь ещё не…

Мыслей в голове так много, что невозможно облечь хоть одну в связную речь. Как она могла одновременно лежать в больничной палате и вести расследование? Почему «призраки»? Что с «Джейком»? Существовал ли он? Что в приключениях последних дней было правдой?

– Ты ещё не мертва, но уже не совсем жива, – в голосе, который теперь даже отдалённо не напоминал джейковский, слышалась усмешка, от которой хотелось спрятаться в углу.

– Но почему происходило всё это? В эти дни?

– Ты слишком хотела разобраться во всём и оказалась заперта в своей иллюзии. Даже расщепила свою сущность надвое. Я это ты, рациональная половина. Не больше и не меньше.

Слушая невидимку, «себя», подошла к телу. Коснулась спутанных волос пальцами. Думала, что пальцы пройдут сквозь тело, но почувствовала прохладную кожу. По призрачному телу побежали настоящие мурашки. Странное ощущение. Касаться своего тела своей рукой, слушать свой голос… И при этом быть тремя разными людьми.