Гулять в морозы не побежишь, да и до подружки Веры теперь идти стало далеко – семья Коровиных переехала в новый дом. Ну, хоть Даша жила через улицу, и девочки ходили друг к другу делать домашнее задание. Декабрь выдался снежный, и сугробы поднялись выше некоторых плетней, полностью скрывшихся под снегом, когда Люся получила письмо…

Улыбающаяся почтальон Агриппина отдала Люське в руки конверт, поправила платок, приговаривая, что мороз нынче знатный, но хоть небо чистое, может снегопада не будет, а то с сумкой дюже тяжко по занесённым тропкам ходить.

Люся развернула письмо, чуть улыбаясь своим мыслям – неровный мальчишеский почерк был ей очень знаком. Макар писал, что сначала он долго лечился, а потом ему сделали операцию, и для этого они с отцом ездили в Ленинград. Рассказывал, что уже начал ходить в школу, но очень хочет вернуться обратно в Городище, к маме и сёстрам. Хотя с отцом у них сложилось всё хорошо, и Люся оказалась права – отец к Макару относится ласково и по-доброму, а вот с новой его семьёй не случилось дружбы. Новый сын отца, как Макар называл сводного брата, оказался вредным и капризным, постоянно жалуется отцу и своей матери на Макара, по делу и без дела…

Люся сама не заметила, как слёзы ручьём потекли по её щекам, потому что читала она между строк… Хоть и не жаловался Макар, хоть и слова плохого не написал ни об отце, ни о новой его семье, а поняла Люся – трудно там ему… Трудно и неуютно. В конверт была вложена новогодняя открытка, в которой Макар поздравлял с наступающим новым годом и Люсю, и её маму, и бабушку.

Люся поставила открытку под лампу на своём столе, и теперь смотрела на неё, когда делала домашнее задание. Нарядная ёлка, танцующие вокруг неё ребята так напоминали ей их самих.

Даша прибежала субботним утром, чтобы позвать подругу кататься с горы. Мороз немного отпустил, и можно было погулять побольше, не оттирая ладошками так скоро озябших щёк. Люся помогала бабушке смотать в клубки спряденную шерсть, и пока они заканчивали дела, Дашу усадили погреться.

– Люся, а ты слыхала, Бурковы-то уезжают! – сообщила подруге Даша услышанную недавно от взрослых новость.

– Как уезжают? Куда? – оторопела Люся, – В город?

– Нет, не в город, говорят, что в другой район. Сказали, что маме Макара там предложили место в школе, учителем. И дом им там дают, чтобы жить, просторный, не как здесь. Катя же теперь тоже учитель, вот и ей там место нашлось, поэтому и выделили дом – две учительницы приедут. После и Аня наверно тоже станет учителем, у них вся семья умная, – рассуждала Даша, допивая чай.

А Люська всё никак не могла уложить в голове – ведь теперь значит, что и Макар не вернётся в Городище после лечения… Будет жить с мамой и сёстрами. Хотя, наверное, расстроенной Люське стоило за них всех порадоваться – ведь это хорошо, что и дом дали, и работа для мамы Макара будет по специальности… Но только всё равно было горько осознавать всё это…

Люське даже на горке расхотелось кататься, и потому она больше стояла наверху со своими санками, и думать ни о чём не получалось. Она просто смотрела, как с радостным визгом и смехом катятся вниз весёлые ребятишки, кричат, подталкивают друг друга… Сказав Даше, что она озябла, Люся отправилась домой.

– Ты не приболела ли, красавица? – обеспокоенно спросила бабушка, увидев, как Люська задумчиво болтает ложкой в чашке с чаем, – Вот говорила я, нечего по морозу мотаться! Дома нужно сидеть с твоим здоровьем! Вот мама придёт с работы, расстроится…

– Бабуль, да я не заболела, – ответила Люська, – Просто что-то грустно. Я пойду в библиотеку лучше схожу, вместо горки, хорошо?