Люи и сам не заметил, как сел в подобающую позу и принялся ждать. Через некоторое время он услышал, как открылись створки ворот, и господин Цзян получил разрешение войти. Повозка дёрнулась, и юноша ощутил, как его щёки покрыл румянец. Он поспешно пригладил растрёпанные волосы и снова замер.

Вскоре лошадь остановилась, и к повозке приставили лестницу. Когда Люи выбрался наружу, яркое солнце ударило в глаза, и он невольно зажмурился, а когда немного привык к свету, то увидел вдалеке перед собой высокие ворота. Оглянувшись назад, Люи нашёл другие ворота. Сопровождающие из деревни Лэй столпились чуть в стороне, другие четверо и вовсе исчезли – рядом остался стоять только господин Цзян.

Площадь, куда привезли Люи, была такой огромной, что в деревне она заняла бы целый район. Слева и справа расположились по несколько беседок в обрамлении низких кустов, подстриженных так аккуратно, что юноша невольно залюбовался их плавными линиями. Вдоль стен стояли и другие постройки, но их Люи изучить не успел.

– Да вы хоть знаете, кого заставляете ждать? – услышал он раздражённый девичий голос и, повернувшись на звук, заметил неподалёку три фигуры, одна из которых непрестанно кланялась двум другим. Это был слуга императорского двора, а остальные двое, судя по их белым одеждам, – божественные избранники. В беседке за ними находились ещё две группы людей.

– Этот ничтожный человек просит снисхождения молодой госпожи, – извинился слуга и в очередной раз поклонился.

Девушка хмыкнула и демонстративно отвернулась. Однако её молчание продлилось недолго.

– Да что с вами не так? – взорвалась она новой волной негодования. – Дочь семьи Хао почтила своим присутствием двор, а вы заставляете Нас ждать на входе, как какую-то обыкновенную дань?

– Но молодая госпожа и есть… – запинаясь, забормотал слуга, однако спохватился и замолчал.

– Почему Нас не встречают мастер Ли или мастер Чжао? Куда все подевались? Госпожа Ин? Наставник Цзян? Почему к Нам прислали простого слугу?

Юноша в серых одеждах потел и закатывал глаза, но продолжал кланяться и бормотать извинения. Другой юноша – в белых одеждах божественной дани – предпочитал не вмешиваться. Он молча стоял позади девушки и не выказывал намерений ни присоединиться к её возражениям, ни остановить поток брани.

Люи рассматривал вздорную незнакомку с долей восхищения. У девушки была точёная фигура и кожа, подобная молочному нефриту высшего качества, а волосы – чрезвычайно редкого для Вайди цвета: почти такого же белого, как её наряд. Кажется, людей с такой внешностью можно было встретить только в правящем клане провинции Байшуй.

– Мы и так делаем вам большое одолжение, соглашаясь стать невестой этого… бога! А вы не можете даже всё как следует организовать, – продолжала возмущаться прекрасная лилия, гордо вскинув голову. В её голосе слышалась такая неподдельная обида, что Люи стало неловко находиться рядом.

Услышав последние слова девы Хао, господин Цзян решительным шагом направился к ней. Ситуация явно выходила за рамки компетенции простого слуги, стоявшего перед знатной особой. С юноши в сером уже сошёл десятый пот. Видно было, что он готов провалиться под землю оттого, что ничего не может поделать с недовольной гостьей.

Одним лишь взглядом приказав слуге испариться, господин Цзян занял его место. Увидев знакомое лицо, дева Хао смягчилась и кивнула мужчине в знак приветствия.

– Наставник Цзян! – воскликнула девушка, и к обиде в её тоне добавились нотки детской игривости. – Потрудитесь объяснить Нам, почему приём не организован должным образом. Разве Наша семья занимает настолько низкое положение, чтобы Мы терпели столь неподобающее обращение?