Шан Юй хмыкнул, и Люи понял, что помощнику главы деревни не пришёлся по нраву ни один из вариантов. Только господин из столицы смотрел на труп равнодушно, будто совсем не дивился этой встрече. Интересно, если сейчас попроситься выйти, он позволит?

Люи не нравилось подолгу сидеть на одном месте без дела. От этого он уставал. Тело юноши постоянно просило движения. Конечно, он мог, подражая монахам из храма, сидеть в позе для медитаций – но очень недолго. Обычно уже через пару минут у него начинала чесаться спина или затекала нога, хотелось шевелить пальцами или ёрзать на подушке. А уж поездка в повозке не шла с этим ни в какое сравнение.

Люи покосился на мужчину из столицы. В целом он производил положительное впечатление. Судя по осанке и аккуратной внешности, он мог быть каким-нибудь наставником или министром. Но стоило ему поймать на себе чей-то взгляд, его лицо становилось беспристрастным и решительным. Люи это отталкивало и пугало.

Вот и сейчас, заметив, что господин смотрит на него в ответ на откровенный изучающий взгляд, юноше захотелось спрятаться. Пробурчав что-то про неважное самочувствие, он вернулся в тень повозки.

Несколько следующих часов прошли для Люи в размышлениях о судьбе человека, подвешенного на дорожном столбе. Всё же, какой именно Запрет он нарушил? Люи мысленно перечислил все двенадцать:

«Запрещено намеренно убивать людей».

«Запрещено насилие над детьми».

«Запрещено ношение оружия, помимо охоты и охраны императорской семьи».

«Запрещены военные действия».

«Запрещено насильно присваивать чужую собственность».

«Запрещено накапливать богатства сверх установленной нормы».

«Запрещено жить грабежом и разбоем».

«Запрещено неуважительно относиться к природе».

«Запрещено практиковать магические техники».

«Запрещено создавать новые лекарства и яды».

«Запрещено уклоняться от выплаты дани».

«Запрещено самовольно заходить на территорию богов».

Повешенный не был похож на разбойника. И не производил впечатления того, кто мог бы баловаться магией – это Люи считал интуитивно. Не выглядел он и как тот, кто укрывал доходы. Что тогда? Лекарства и яды или неуважение к природе?

Юноша помассировал переносицу. От всех этих раздумий у него начинала гудеть голова. Но не так-то просто было остановить разгулявшуюся мысль.

Мог ли мужчину покарать тот бог, что приходил в деревню Лэй? Раны на его груди казались совсем свежими. Что если властелин так быстро исчез, потому что у него были другие дела в мире людей?

Должно быть, он действительно совершил серьёзный проступок, раз его наказал сам бог. Потому как за мелкие провинности обычно карали духи. По крайней мере, когда в деревне Лэй однажды поймали воришку, Люи своими глазами видел, как в руку ему ударила молния.

Но почему тело повесили именно здесь? Ведь, если подумать, этим путём мало кто пользовался из-за давнего обвала. Проехать им, конечно, было можно, но не разумнее ли было разместить наказанного на дороге, где проходило больше людей?

Юноша припомнил карту, висевшую в лавке господина Ни. Основной торговый тракт проходил много севернее. Он понимал, что деревенские выбрали эту дорогу, чтобы сэкономить время. Два лишних дня в одну сторону вряд ли воодушевили бы людей, которым нужно работать. Но благодаря какому невообразимому стечению обстоятельств казнённый оказался именно здесь?

Тут в голову Люи пришла безумная идея. Может, не боги сделали это?

Нет-нет-нет! Он сразу отмёл эту мысль. Кто ещё мог вырезать на груди человека подобные символы, если большая часть населения Вайди не умела читать?

С другой стороны, всё это могло быть и случайным набором черт. Ведь запомнить и сымитировать знаки можно, даже ничего не зная об их значении.