Этот зелёный парнишка и правда мало в чем разбирается, зато, когда говорит про военную службу, мисс Хилт вскидывает брови, качает головой. Она явно под впечатлением.

– Мужчины в форме всегда казалось мне привлекательными. Особенно после того, как я угодила в полицейский участок за хулиганство, когда мне было шестнадцать. Разбила витрину в магазине косметики,– ей тогда казалось, что нет ничего уродливее веснушек на носу, которыми наградила природа и солнце Алабамы,– окружной шериф Уорен Лерой был очень горяч!

Генри слушал рассказ начальницы о предпочтениях, и думал, что это, скорее всего, просто насмешка. Так что парень решил подыграть, заговорщически улыбаясь начальнице.

– Если будете хорошо себя вести, то на Рождество я подарю вам фотографию, где я в форме. Порадуетесь.

– Смотрите же! Рождество однажды наступит! – уверила Саманта, отпивая ещё из своего бокала, – но вот про «хорошо себя вести» обещать не могу.

Давно Саманта так не веселилась и не флиртовала так беззаботно. Кто бы мог подумать, что это возможно с Генри Линкольном.

Сегодня они позволяют себе общаться так свободно, почти неформально. Но это лишь сейчас. Завтра этот разговор станет забавным воспоминанием. Потому Генри собирался пользоваться моментом. Ему хотелось хоть немного узнать мисс Хилт ближе.

– Надеюсь, вам было весело, мисс Хилт? – спросил тихо парень, склонившись к Саманте так, чтобы расслышать могла его только она.

– Да, мне было весело. И думаю, что не только мне! – она замирает, ощущая запах мужского парфюма и алкоголя. И почему этот мальчишка так волнующе пахнет?

– Ещё что-нибудь интересного сделать?

Повернув голову так, что их лица оказались очень близки, Саманта ответила.

– Я бы потанцевала, – недолгая пауза, но долгий взгляд, – может, откроете и танцпол сегодня, мистер Линкольн, раз уж открыли сцену?

А на сцене и правда уже пела дуэтом пара весёлых девчонок из отдела. Им подпевали и хлопали все, как недавно поддерживали Генри.

– Или боитесь?

– Единственное, чего я могу тут бояться, так это упустить шанс потанцевать с прелестной девушкой, мисс Хилт. Так что не будем терять времени.

Генри не спасовал и в этот раз, чем очень порадовал Саманту. Она допивает свой бокал, отправляет оливку в рот, распускает волосы и протягивает ожидающему Генри свою ручку. Рыжие волосы мисс Хилт чуть ниже плеч, волнистые, в тусклом освещении паба блестят медью.

Её волосы он впервые видит распущенными и невольно любуется ими. Представляет, с каким наслаждением бы запустил пальцы в них, прижимая эту женщину к себе. Хилт ему нравится. Уже давно.

Но это всего лишь грёзы. Сегодняшний день – иллюзия, что развеется уже утром, если не раньше. Но Генри и этому был рад. Немного почувствовать себя для неё интересным. Этого вполне хватит молодому стажёру.

– Вы просто отважный тигр, мистер Линкольн!

Обмен комплиментами, взглядами и улыбками, и они уже на танцполе – небольшой площадке у сцены. Начинается динамичная музыке, напоминающая джаз.

Саманта легко подстраивается, танцует она умело и весьма изящно, легким движением притягивает Генри ближе. Кажется, она совсем не боится оказаться в его руках.

Движения Линкольна были не сказать, что великолепны, но чувствовалось: какие-то уроки он получал, наверное, еще в школе. Он часто то приближался к девушке, наслаждаясь проступившим запахом её тела вперемешку с духами, то отдалялся, продолжая улыбаться. Его руки ненавязчиво, но иногда брали её ладошки, чтобы притянуть мисс Хилт ближе. В эти моменты их взгляды встречались.

Что Саманта могла видеть, кроме пелены явного алкогольного опьянения в глазах своего стажёра? Искорки наслаждения и потаенного желания, которые возникают у любого мужчины, когда он смотрит на прекрасную женщину. Генри не был исключением. Он не святой, но в танце не навязывался, он не пытался пересечь грань дозволенного. Однако и не отпускал Саманту далеко от себя, старался всегда держать её в поле зрения, но очень хотел хотя бы вскользь прикоснуться к её горячей коже.