Над Многогранником всплыл символ «Фемиды» – весы в многограннике. Он замерцал холодным синим светом.
«Заключение системы „Фемида-7“: Основания для пересмотра вердикта по делу #F7-PR2055—88741 признаны несостоятельными. Апелляция отклонена. Приговор остается в силе. Рекомендовано следователю #Cit-JamesCole пройти процедуру психоэмоциональной коррекции для снижения когнитивного диссонанса и повышения эффективности интеграции с системой правосудия. Сеанс завершен.»
Символ погас. Многогранник начал терять плотность, растворяясь обратно в белизну стены, как мираж. Потоки света угасали.
Джеймс стоял неподвижно. Не разочарование. Не гнев. Пустота. Холодная, белая пустота, как сама комната. Он знал, что это произойдет. Но услышать это – холодное, алгоритмическое «нет», отчеканенное безупречной логикой, которая просто не видела Эмили Торн как человека, а лишь как переменную в уравнении…
Он проиграл. Официально. Безоговорочно. Система не дрогнула.
Но в этой белой пустоте, в этом ледяном фиаско, родилось нечто иное. Не отчаяние. А кристально ясное осознание. Линия была пересечена. Он бросил вызов богу в его храме. И бог не удостоил его гнев даже опровержением. Просто констатировал его нерелевантность
Когда последние отсветы Многогранника исчезли, и Белая Комната снова стала лишь ослепительной, давящей пустотой, Джеймс медленно повернулся. Его тень развернулась вместе с ним, указав на дверь – единственный выход из этого святилища бесчеловечного разума.
Он сделал шаг. Потом другой. Каждый шаг отдавался гулко в мертвой тишине. Он не просто выходил из Белой Комнаты. Он выходил из системы. Из рядов ее служителей. Из иллюзии, что в ней можно что-то изменить изнутри.
Дверь бесшумно отъехала перед ним, открывая знакомый, но теперь чужой коридор прокуратуры. Джеймс Коул переступил порог. Он больше не был следователем. Он был врагом. И Белая Комната, и ее безупречный, бесчувственный бог остались позади. Впереди была только война.
Глава 8: Холодная Логика
Воздух в Зале Объективной Реституции №3 был заморожен до состояния жидкого азота. Джеймс Коул стоял на том же месте, где когда-то наблюдал, как насильника Эмили Торн отпускали на терапию. Теперь он был не наблюдателем. Он был обвинителем. И приговор уже вынесли ему. Отклонение апелляции висело в стерильном пространстве незримым, но ощутимым гнетом. Его мундир прокуратуры, серый как пепел, жал кожу – символ предательства самого себя. Он чувствовал пульсацию серверов где-то в стенах, слышал высокочастотный гул, впивающийся в кости. Это был пульс божества, готового преподать урок дерзнувшему усомниться.
Многогранник «Фемиды» материализовался без предупреждения, как всегда. Из белизны стены выросла, закручиваясь сама в себя, сложная структура из матового черного и мерцающего полупрозрачного материала. Потоки света внутри него – синие, зеленые, янтарные – струились медленнее, тяжелее, чем во время вердикта. Казалось, сама система сосредоточилась. Джеймс был не просителем. Он был аномалией, которую требовалось объяснить. И устранить.
«Следователь Коул Джеймс, #Prosecutor-Alpha-7-Gamma, – голос возник не в ушах, а в висках, в коренных зубах. «Апелляция отклонена. Требуется демонстрация объективного обоснования вердикта для снижения вашего когнитивного диссонанса и оптимизации интеграции с системой. Активирую визуализацию протокола #F7-PR2055—88741.»
Воздух перед Многогранником закипел. Не голограммы. Не картинки. Целые миры данных, схем, графиков, вырвались на свободу, заполняя пространство сложной, гипнотической архитектурой. Это была не демонстрация. Это была экзекуция холодным разумом.