Эля пристально посмотрела на него.

– Мы зашли слишком далеко, Костя. Теперь просто отступить – значит признать поражение. А я не готова бросить всё на полпути.

Она сжала кулаки, её плечи были напряжены, но не от страха, а от непоколебимой уверенности.

Костя прикрыл глаза на мгновение, тяжело вздохнул.

– Хорошо… – наконец произнёс он, его голос стал ровным, почти примирённым. – Но если мы идём, мы должны быть предельно осторожны.

Андрей кивнул.

– Тогда решено, мы отправляемся в лабораторию.

Тишина снова окутала комнату, но теперь в ней чувствовался едва уловимый предвкушённый трепет. Где-то за гранью света и тьмы уже расставлялись фигуры в этой партии, и шаг назад был невозможен.

Город постепенно растворялся в ночной дымке, оставляя позади огни витрин, неоновую суету улиц и слабый гул чужих разговоров. Внутри машины царила напряжённая тишина. Лишь редкий скрип дворников по лобовому стеклу и ровный рокот двигателя разбавляли эту вязкую, почти зловещую атмосферу.

Дорога тянулась, становясь всё более пустынной. Уличные фонари встречались реже, их холодный свет выхватывал из темноты заброшенные постройки с выбитыми окнами и облупленными стенами. Когда-то здесь кипела жизнь: фабрики работали днём и ночью, улицы гудели от голосов рабочих, но теперь этот район словно застыл во времени, забытый, выцветший, вычеркнутый с карты реальности.

Эля смотрела в окно, наблюдая, как мир вокруг неё становится серым, будто высохшей фотографией. Влажный туман клубился над дорогой, извиваясь подобно живым теням, цепляясь за тротуары и скрывая трещины на асфальте. Иногда среди руин мелькали силуэты – может, бродячие кошки, может, призраки прошлого, не желающие покидать это место.

– Тебе не кажется, что этот район… слишком тихий? – нарушил молчание Андрей, сжав руль сильнее, чем требовалось.

Эля медленно перевела взгляд на него.

– Он будто бы выпал из времени, – тихо сказала она, продолжая следить за проносящимися за окном зданиями. – Как будто здесь никогда не было людей… или их заставили забыть, что этот район существовал.

Костя, сидевший сзади, усмехнулся, но в его голосе не было лёгкости.

– Может, так и есть. Иногда лучше не знать, что скрывается за занавесом.

Машина свернула на узкую дорогу, покрытую ямами и ржавыми дорожными знаками, чьи буквы давно стерлись под дождями и ветром. Впереди, среди сплетения корявых деревьев, показалось старое промышленное здание. Оно выглядело так, будто само время пыталось его стереть: облупленные стены, запертые окна, проржавевшие ворота, цепь с тяжёлым замком, словно символ того, что сюда не стоит соваться.

Эля почувствовала, как внутри неё зашевелилась тревога. Едва уловимое ощущение, что за фасадом этой заброшенной громады скрывается нечто большее. Что за этими стенами притаилось нечто, что ждёт их, наблюдает, готовится раскрыть свою тайну – или поглотить их без следа.

Она глубоко вдохнула, пытаясь подавить беспокойство.

– Здесь есть что-то… – прошептала она.

Андрей заглушил двигатель.

– Мы это выясним.

В темноте, среди тишины заброшенного района, ждала лаборатория.

Костя первым вышел из машины и глубоко вдохнул, словно пробуя воздух на вкус. В нём витала неуловимая смесь сырости, ржавчины и давнего запустения, но где-то в этой тягучей тишине пряталось нечто ещё – тревожное, настороженное. Он присел на корточки, провёл пальцами по потрескавшемуся асфальту. Под слоем грязи и опавших листьев явственно проступали следы. Свежие. Кто-то был здесь совсем недавно.

– Мы не первые, – пробормотал он, всматриваясь в тьму за воротами.

Эля и Андрей переглянулись. Лаборатория выглядела мёртвой, словно давно заброшенный склеп. И всё же ощущение пустоты казалось обманчивым.