Мой дед всю жизнь прослужил в полиции Себасьи, а когда вышел в отставку, поселился в пригороде Альвалены. И смог забрать меня к себе, надавив на все рычаги и многочисленные связи. А я взяла его фамилию и пошла по стопам – сначала в академию, а потом и на службу.

– Но всё же тебе стоит сходить на открытие выставки, – закончил с воспоминаниями капитан. – Ты же у нас теперь лицо не только полиции, а всего города.

Если и можно было разозлить меня сильнее, то именно так.

– Если господин мэр… – начала я с угрозой, но замолчала, наткнувшись на буравящий взгляд начальника.

– Там будет не только мэр, – понизил голос он. – А вот охраны не будет.

– Погодите, как это не будет охраны? Вообще? Ведь там же экспонаты из королевского музея!

– Нашей охраны не будет, – объяснил начальник. – Мадам Десперьян настояла, что привезёт свою охрану, специально обученную обращению с редкостями.

Это было так похоже на Клодетт.

– Ты же знаешь, половина личного состава в Себасье, ведь покерные выигрыши нуждаются в особом обращении, – напомнил капитан. – Сам бы сходил и приглядел, но сестра приезжает.

Да-да, и про это я тоже помнила.

– Верёвки из меня вьёте, – недовольно буркнула я. – И нет, я вас ещё не простила.

– Могу пригласить на ужин в ресторан Макса. Сразу после того, как освободишься, – поддел начальник.

Прекрасно понимал, что мне с его двоюродной мадам Магдаленой лишний раз пересекаться не стоило, а как же без неё в день приезда, да ещё в ресторане сыночка?

– Будете должны. И не так, как в прошлый раз с кулинарным шоу.

Капитан понял, что я сломалась под грузом ответственности, обрадовался и начал давать свои ценные указания. Про обязательный вечерний дресс-код (в Светлый Лес его), незаметное наблюдение за господином мэром, у которого тоже не будет охраны (к водяной матери), и про пистолет, который мне пронести на открытие выставки не дадут (мракова бездна!).

Я слушала и мрачнела с каждым новым словом. У Поллака была отличная чуйка, и если уж он таким способом отправлял меня на открытие выставки, ждал чего-то особенного.

– А почему вы решили, что там обязательно что-то произойдёт? – спросила я напоследок, почти открыв дверь из начальнического кабинета.

– Может, ничего и не произойдёт, – неопределённо ответил капитан. – Я на тебя рассчитываю.

Когда я вернулась в отдел, сосисок в тесте на столе не оказалось. Коллег тоже не оказалось, так что я пожелала несварения всем оптом. И Кирьену, и Кассидису, и даже лейтенанту досталось, хотя он-то вряд ли был замешан. Ничего, профилактически.

Пришлось идти на обед в любимый общепит. И по дороге, спустившись на первый этаж, я вдруг натолкнулась на вчерашних задержанных. Медлительный амбал, наглый в кожаной куртке, мужик в пиджаке с разукрашенным лицом и четвёртый, которого вырубил Марти. Чуть поодаль от них нарисовался господин в очень дорогом шёлковом костюме, похоже, что тот самый графский адвокат.

– Эй, это же она! – нехорошо осклабился кожаный. – Господин Лоранс, эта дамочка использовала на мне запрещённое оружие!

Фразочка «Это же она» сама по себе была для меня как красная тряпка. Плюсуйте сюда голодный пожар, сжигавший желудок, и только что порушенный план по неявке в музей. И не удивляйтесь, что я развернулась к говорившему и демонстративно положила руку на кобуру.

– Мадам, я адвокат господина Мано, – представился дорогой костюм. – Позвольте взглянуть на ваше удостоверение.

– Позвольте взглянуть на ваше, – не осталась в долгу я.

– Задержание моих подзащитных было проведено с нарушением процессуальных норм, – громко заявил он, раскрывая свой шикарный кожаный портфель, – и я непременно подам жалобу.