Хочу ли я, рассказывая всё это обвинять родителей? Конечно нет. Для меня важно проследить причинно следственную связь, осознать причины возникновения деструктивного поведения и методы излечиться.

Вернусь в свою комнату, где я ищу ответ на вопрос, «когда голос мой был потерян?». Вот я одна в комнате. Углубилась в воспоминания. Вижу себя тринадцатилетней, стою перед папой и он ругает меня. Я в оцепенении. Сказать ничего не могу. Я-та кто я сейчас Взрослая, погружённая в моё сердце, принимаю на себя роль посредника между безмолвной дочерью(я подросток) и суровым отцом. Между нами возникает диалог.

–

Твой папа готов тебя выслушать. Скажи ему всё, что тычувствовала, но не могла ему сказать.

–

Ты согласен слушать свою дочку? Ты позволишь ей высказать всё, что у нее накопилось? Мог бы ты, пожалуйста, не вступать с ней в спор, если ты не согласен с ее словами? Мог бы ты не защищаться, а услышать, как она чувствует себя, как она видит ваши с ней отношения?

–

Да, я готов к этому.

–

Папа, я чувствую себя ничтожеством. Я чувствую себя неудачницей. Ты никогда не доволен мной. Я никогда ничего не делаю хорошо в твоих глазах. Я живу в постоянном страхе и напряжении. Это уничтожает меня. Я не живу, а выживаю. Ты никогда не просил у меня прощения, если ты был явно не прав. Это вызывает во мне сильную злость и чувство несправедливости. Ты перекладываешь на меня свою собственную ответственность и вину. В один из таких моментов я чувствовала такую ненависть к тебе, что умоляла Бога что-то с этим сделать. Я не желала тебе смерти, но от безвыходности меня разрывало изнутри. Ты требуешь от меня очень много. Я вынуждена выполнять твои указания, но действую из страха. И довольным ты не бываешь практически никогда, я чувствую, что как бы я ни старалась, ты никогда не одобришь меня. Я тебя всегда боюсь. Я не смею говорить тебе ничего в ответ на обвинения, потому что я перед тобой никогда не права.

Моя жизнь – это сплошная война с собой и с тобой внутри меня. Я постоянно осуждаю себя за мысли и чувства. Я чувствую, что ты меня не любишь и презираешь. Я не достойна твоей любви. Я даже уже не могу представить себе, чтобы ты меня обнял. Ты называешь меня колючей. Но не понимаешь, почему я такая. Я не чувствую себя в безопасности.

Взрослая я обращаюсь к отцу: "Было ли твоей целью уничтожить в твоей дочке чувство собственного достоинства? Хотел ли ты своими методами воспитания заставить её чувствовать себя никчёмной? Хотел ли ты привить ей чувство вины, и привести ее к внутренней двойственности?"

–

Доченька. Прости меня за то, что ты так себя чувствовалаиз-за моих действий. Моей целью никогда не было тебя разрушать. Я хотел чтобы вы были успешными. Умными. Но я вижу что методы, которыми я добивался этого работали наоборот.

Взрослая я: "Можешь ли ты себя простить за ошибки? Способен ли ты проявить к себе милость? Видишь ли ты причины такого поведения в твоём прошлом; причины, которые могут объяснить почему ты был именно таким отцом?

–

Да. Я вырос без отца. Я не знал его любви и всю свою жизнь носил в своём сердце рану отверженности. Теперь это же чувствует моя дочь при живом отце. Я беру на себя ответственность за все мои действия. Ты в состоянии меня простить?

–

Да. Я прощаю тебя. Я прощаю все последствия, к которым привели твои действия.

Взрослая я: "Чего ты сейчас хочешь получить от твоего отца?"

–

Я хочу получить его любовь, принятие. Отцовскую ласку. Его веру в меня. Я хочу чтобы он обнял меня. Хочу долго сидеть у него на коленях.

Папа и дочка обнимаются и она ощущает, что обрела сокровище. Ощущает себя любимой. Ощущает свободу любить, как дочка может любить своего папочку. Она сидит на его коленях и задаёт ему разные вопросы о себе. О своих талантах. Особенностях. Она рядом с ним чувствует себя собой. Между ними нет больше боли, недосказанности. В нём нет больше чувства вины перед ней. Они свободны.