Но Таню уже было не остановить. Она кричала про оскорбление, про взятки, про то, что она честный работник и подачек не берет. Она говорила быстро, сбивчиво, перескакивая с темы на тему. Варя пыталась вставить хоть слово, объяснить, что это ошибка, недоразумение, но Таня ее не слушала. В итоге бросила трубку, хлопнув ею, как дверью в лицо. В трубке раздались короткие гудки.

Варя в полном недоумении села на табуретку. Деньги… в конфетах… Тетя Зина? Вроде все всё делали от души, с благими намерениями. А получилось – как всегда. Сплошные обиды и недоразумения. Она вспомнила коробку конфет, которую дала Тане. Вспомнила, что не заглянула в пакет, не проверила, что там на самом деле. И тут до нее дошло. Деньги! Тетя Зина, видимо, вместо конфет по ошибке положила в коробку деньги. Решила отблагодарить за помощь, а Варя, не глядя, передарила подарок дальше. Вот и вышло… как вышло. Неловкая ситуация, обида, скандал – все из-за ее собственной невнимательности, из-за ее вечной доверчивости.

Вселенная, похоже, не шутила. Третий урок – и все мимо кассы. Варя так и не научилась проверять. Ни окорочка, ни электрика, ни даже подарки от соседей. Что будет дальше – страшно представить. Может, Вселенная перейдет к тяжелой артиллерии? Землетрясение? Наводнение? Или просто пошлет ей еще один пакет с сюрпризом, только на этот раз – с крокодилом? Варя поежилась от этих мыслей.

Дядя Коля, увидев ее растерянный вид, понял, что опять что-то случилось. Он подошел к ней, обнял за плечи и тихо спросил: «Ну что, Варя? Опять урок от Вселенной?» Варя кивнула, не в силах говорить. Дядя Коля вздохнул, покачал головой и сказал: «Эх, Варя, Варя… Когда же ты научишься?» В его голосе не было упрека, только усталость и какая-то грустная нежность.

Но где-то в глубине души, под слоем бытовой суеты и вечной спешки, забрезжил слабый лучик надежды. Может быть, вот на этот раз, после этого конфетно-денежного скандала, до Вари наконец-то дойдет. Может, она все-таки научится… проверять. Хоть иногда. Ну, или хотя бы попытается. А Вселенная, кто знает, может, и смилуется и даст ей еще один шанс. Или два. А может, и три. Вселенная – она ведь такая, непредсказуемая, как старый форд-пикап на ухабистой дороге. Никогда не знаешь, что выкинет в следующий момент. Но Варя, сидя в темноте своей маленькой кухни, с отголосками телефонного скандала в ушах, вдруг почувствовала, что что-то меняется внутри нее. Может быть, это и есть начало перемен. Может быть, в следующий раз она все-таки проверит, прежде чем доверять. Может быть… Вселенная давала ей шанс. И Варе нужно было им воспользоваться…

Раскаленный асфальт города в июле – это как нарыв, зреющий под кожей, который никак не прорвет. Душно, липко, вонь бензина и пыли, и в этом мареве городском нет ни глотка свежего воздуха, только изнуряющая жара, от которой хочется выть на луну, как затравленный пес. Зеленые дворы? Ха! Это миф для приезжих, для тех, кто видит город с открытки. В реальности же – жалкие, пожелтевшие от зноя деревья, куцые кустики, покрытые слоем пыли, и какие-то чахлые цветочки, которые скорее раздражают своей убогостью, чем радуют глаз. Честное слово, лучше бы голый бетон, без этой лживой зелени, хоть честно и без обмана.

Окна нараспашку… это словно обнажение нутра города, выставка бедности и человеческой суеты. Вся жизнь этих людей – как на ладони, вся их неприглядная изнанка. Грязноватое белье, болтающееся на веревках, старая, обшарпанная мебель, которую не спрятать от посторонних глаз, вечный шум детских криков, сварливых женских голосов, грубых мужских реплик. И все это выплескивается наружу, словно им нечем гордиться, кроме собственной неустроенности. И вот в одном из этих окон, конечно же, на втором этаже, словно нарочно, – свадьба. Ну а где же еще им праздновать, этим… как их там… простым людям. Пипл, как их сейчас называют, – человеческая масса, вот кто они. Не мудрецы, не философы, не герои, а просто люди, живущие своей простой жизнью, с их незатейливыми радостями и печалями.