Хун Сянъюнь промолчал. Отпустив руку Ши Шуй, он некоторое время наблюдал за осыпающимся цветом хайтанов, дремавших у небольшого пруда.

— Генерал Ань присматривал за императорской библиотекой, — наконец, произнёс он, искоса глянув на Ши Шуй. — Пока я был на медитации, что-то изменилось?

— Докладываю главе. В библиотеку входил её смотритель. Задержался внутри не дольше одного кэ.

[кэ — 15 минут]

— Это всё?

— После генерал Ань видел его у Бога судьбы.

— Хм… — неопределённо отозвался Хун Сяньюнь. — Тогда передай супругу, когда вернётся, чтобы со смотрителя Чан Сяня не спускали глаз.

— Хорошо, глава, я передам, — Ши Шуй кивнула. — Будут ли другие распоряжения?

— Скажи, матушка, есть ли... состояния, при которых Око Бога может действовать без Ключей?

От вопроса главы Асюло в груди Ши Шуй тревожно сжалось сердце. Она уже думала об этом. И полученный ответ ей совсем не нравился. Если Ключи Трёх миров в руках недостойного, как тогда хранить артефакт на горе Шэньчжиянь? Не станет ли барьер, его защищающий, праздничными лентами на дереве влюблённых, ничего не значащими для серьёзной битвы?

— Как хранительница, я ничего не знаю об этом.

— Око Бога не действует без Ключей — верно? — зачем-то уточнил Хун Сянъюнь.

— Да, глава.

На безупречно спокойном лице зятя отразилось мимолётное волнение — так тень от маленького облачка, гонимого ветром, случайно задевает неподвижную гладь пруда и быстро уносится прочь, не оставляя следа.

Ши Шуй знала, о чём он думает. И от этого становилось ещё неспокойнее.

Чтобы Ань Син могла задействовать Око Бога, некто воспользовался Ключами Трёх миров. Очень умело и своевременно воспользовался, не оставив никаких следов.

Но кто это был: допустивший ошибку враг или, пожелавший остаться в тени, верный союзник? От ответа на простой вопрос безо всякого преувеличения зависело многое, включая мирную жизнь сотен небожителей Девяти Сфер и семейное счастье её упрямой Син-эр.

***

Дворец Юньци никогда не спал. Это место, в котором рождались и завершались человеческие судьбы, наполняла вечная суета: младшие прислужники раскладывали запечатанные свитки по бесчисленным полкам, писали новые, составляли планы для земных испытаний небожителей, пили травяные или цветочные чаи и всё время гомонили, словно стайка голодных воробьёв.

Чэнь Чжэкай, Совершенный владыка дворца Юньци, долго не мог привыкнуть к такой жизни. Он выбирал самые отдалённые комнаты и тихие углы, притворялся занятым чтением, уходил на короткие медитации, но его неизменно находили, чтобы сообщить «нечто важное». А поскольку важной здесь считалась любая мелочь, вроде упавшей Книги судьбы, о покое оставалось только мечтать.

Ещё хуже было осознавать, насколько безнадёжно глубоко он не принадлежит новой реальности. Тихая многотысячелетняя жизнь в уединении на горе Шэньчжиянь в качестве слепца и совершенствующегося, озабоченного вторым вознесением, совсем не походила на существование хозяина Юньци.

Да, он не мог назвать эту суету полноценной жизнью. Так как жизнь для него — беспрестанное погружение внутрь собственного сердца и контроль всех желаний.

Единственная радость нынешнего положения — всё изменилось в лучшую сторону. Пусть он не спас брата, отдав осколок Ока Бога достойной небесной деве, способной пожертвовать чем-то ценным ради других: бывший Бог судьбы по-прежнему оставался в изгнании — Чэнь Чжэкай занял место Чэнь Синьюэ на правах его помощника. Но зато удалось предотвратить бесконечное кровопролитие на Девяти Сферах.

Сейчас в Небесном городе царил покой, как и подобает в мире бессмертных. Но Чэнь Чжэкай не обманывался внешней гармонией. Под красивой обёрткой из приветливых улыбок, тихой речи и невинно-белого лунного шёлка скрывалась гниль. Она никуда не делась, просто притаилась в тени. Как холодная инь, вечно противостоящая солнечной энергии ян.