Судоплатов резко поднялся.

– Есть, товарищ Сталин.

– И люди для такого дела есть? – с прищуром глядя на Судоплатова, спросил Сталин.

– Так точно!

– Хочу лично познакомится с кандидатом. Старик должен быть устранен в течение года. Операцию назовем «Утка». На этом все, таварищи.

Почему «Утка» никто из присутствующих уточнять не стал. Как и то, почему он назвал именно эту партийную кличку Троцкого. Ведь Стариком чаще звали Ленина.

Там же, тремя днями позже

– Товарищ Сталин, в приемной Рамон Меркадер, – доложил, войдя в кабинет, Поскребышев.

– Пусть вайдет. И распорядись насчет чаю и вина.

Поскребышев вышел, пропустив посетителя.

– А, таварищ Меркадер! Прахадите.

Сталин встал из-за стола и протянул руку гостю.

Внесли поднос, на котором стояли два стакана в металлических подстаканниках с дымящимся крепким чаем, ваза с яблоками и виноградом, распечатанная бутылка «Киндзмараули» и два фужера.

– Угощайтесь, таварищ Меркадер, – сказал Сталин, беря стакан с чаем. – А вино потом випьем.

Меркадер послушно взял стакан.

– Ви каншно уже знаете какую важную миссию ми хотим возложить на вас. Как сказал бы Владимир Ильич, архиважную.

– Да, товарищ Сталин.

– Речь идет о Троцком. В Испании по приказу этого мерзавца его прихвостни ударили в спину республиканцам. Грядет большая вайна, и мы не можем позволить, чтобы на земле жили подобные предатели. Нужно раздавить эту ядовитую змею.

Сталин сделал небольшой глоток.

– Кроме того, у Троцкого есть документы, которые могут нанести большой вред СССР. Вам, товарищ Меркадер, неабхадима будет найти эти документы, привезти их и отдать лично в руки товарищу Сталину, а в случае невозможности уничтожить. Они не должны ни при каких абстоятельствах попасть в чужие руки. Ни при каких! Это важно для СССР, для победы над нашими врагами. У вас будут самые широкие полномочия.

Сталин встал.

– Ну что ж, удачи вам, таварищ Меркадер, – сказал он, разливая вино. – Давайте випьем за успех. Пить за успех это харошая традиция, правильная.

24 мая 1940 года.

Мексика, Койоакан^>9

Человек в форме майора мексиканской армии с дымящейся сигарой в зубах условным знаком постучал в ворота дома 410 по Рио Чурубуско. Это был Давид Альфаро Сикейрос, изменивший внешность с помощью накладных усов и бороды. Горькая ирония состояла в том, что он когда-то был дружен с Ривера, организовал с ним «Синдикат революционных живописцев», но потом их дороги разошлись: Ривера полностью отдался живописи, а Сикейрос с головой ушел в революцию. И вот Ривера приютил беглого русского революционера, а Сикейрос пришел его убивать.

Ворота открыл охранник американец Шелдон Харт, которого завербовал Юсик, руководивший группой. Сикейрос уверенно шагнул внутрь, а за ним во двор вошли 20 вооруженных человек, одетых в военную форму.

Около четырех часов утра жители маленького тихого городка проснулись от грохота настоящего боя, продолжавшегося около четверти часа. Когда все стихло, они не решались даже выглянуть на улицу.

Однако любопытство – столь же сильная эмоция, что и страх. А у кого-то даже сильней. И если людей не приучить падать при звуке выстрелов, то они так и будут тянуть шею, чтобы посмотреть что там происходит, вопреки реальной угрозе погибнуть. Нашлись смельчаки и здесь, отправившиеся к месту стрельбы. И вскоре от дома к дому поползла страшная весть: убили экстраньо (чужестранца) Лео вместе с женой.

– Вот и сюда это докатилось, – с горечью изрек Хальперес-старший.

– Что? – спросил Хосе.

– Погромы! – буквально выкрикнул отец – Посмотрите, что твориться в Германии! Да и не только там! А что делает местное правительство?! Оно запрещает въезд евреям