К слову, сходство таких творческих ниш, как музыка и архитектура, выявляются легко. Они – хроника мира, созданная кощунственным заказчиком. В равной степени они зависимы от денег. И так далее…

Ладно. Вернемся в «Крамницу».

Мы выпивали и глазели на девчонок. Как правило, они отвечали нам презрительными взглядами. Объясняется это тем, что выпивали мы активно. Настолько, что у меня случился провал в памяти, из которого по крупицам стали выделяться короткое черное платье, угловатые черты лица и сучий взгляд. Стройная крашеная блондинка восходила над похмельем, как древнегреческая богиня рассвета над простым смертным…

Юля сказала:

– Просил отвести поссать за гаражи, вот я и веду! Всегда мечтала, чтоб ко мне катил яйца за гаражами выпивший жираф.

Так мы и познакомились. И практически сразу стали жить вместе. Вероятно, обоим интересно было выяснить, надолго ли притягиваются противоположности?

Мы вели нормальный студенческий образ жизни: пили, гуляли, изучали биологическое строение друг друга.

Юля научилась пресекать мою творческую рефлексию.

– Меня никто не хочет понять, – стонал я, терзая гитару.

– Я хочу, – отвечала Юля, подмигивая.

– Ты же просто хочешь секса?!

– И ты меня понимать научился…

Выдохнув мы загорались идеей очередной вечеринки…

Круг общения моей жены состоял из холеных ребят. Особенно выделялась парочка невозмутимых парней. Я не сразу догадался, что их изысканность – форма застенчивой пакости, а маска тактичности скрывает гомосексуализм.