«Странно слышать свои слова из чужих уст».

– Когда ты примешь последствие своих неверных решений?

– Я отпустила их, даровала им свободу, – бросила я, и спину снова защемило, по телу прошёл электрический разряд.

– Да, но ты не спросила их. Не дала шанса принять решение самим и что мы имеем, они вернулись к тебе, через столько лет. Ты хоть видишь, как он смотрит на тебя?

– С презрением? – ухмыльнулась я.

– Я могу ошибаться, но что это, если не любовь? Я думаю, ты обязана вернуть им воспоминания и дать свободу, принять решение самим. Останутся они или нет.

– А если нет, как мне жить тогда? Не хочу испытывать душевную боль вновь.

– Если нет, то ты будешь знать, что они сами сделали выбор. Ты отпустила их однажды и отпустишь сейчас, это принятие последствий, сестрёнка.

– Помоги мне, – умоляю я, застыв на полу. – Мне больно!

– Помоги себе сама, – бросает он. – Или дай шанс помочь себе тому, кто этого действительно хочет.

Он встал и просто ушёл, хлопая дверью.

«Не знаю, что больнее, боль в спине или та правда, что резанула по сердцу», – я прикрыла глаза, и по щекам покатились слёзы. Согнув одну руку, я надеялась встать, но боль стала невыносимой.

Сквозь затуманенное сознание я услышала один стук в дверь, и спальню наполнил аромат корицы и молока.

– Я принёс тебе тёплое молоко… – и фраза цербера оборвалась, а по комнате словно громом разнеслось моё дыхание боли.

– Уходи! – только и смогла прошипеть я сквозь разрывающую мышцы боль.

Он поставил кружку с молоком на прикроватную тумбочку и подошёл сзади.

– Позволишь мне помочь? – я закачала отрицательно головой, но он, естественно, и слушать не стал.

– Я непонятно выразилась?

– Так встань и прогони меня, мой сладкий персик, – он сел рядом, а я опустила голову в пол. – Во мне тает дым тьмы, а в тебе клубятся нити света, но мы оба одиноки.

Я не ответила, и тогда он дотронулся до спины, начиная массирующими движениями расслаблять мышцы.

– Всё пройдёт, – прошептал он.

– Ничего не проходит бесследно, никто не спрячется от своей судьбы!

– Всем нам нужно убежище для нашего хрупкого сердца. У тебя есть убежище? – я покачала головой. – Даже у бога Войны есть убежище, там ему спокойно и тепло, туда он бежит сквозь бурю и пламя, когда жизнь становится невозможной и пугающей, он знает, где его дом. За своей богиней он пойдёт до конца и даже готов пройти через долину Смерти к реке времени, я видел его глаза.

Боль медленно уходит под его словами, и я могу лечь на пол полностью, но его руки так и продолжают массировать спину.

– Я не одинока, у меня три ипостаси, и я обрываю нити судьбы, забирая жизни!

– Ты даёшь шанс на перерождение и ведёшь по жизни, а я трёхглавый цербер, страж тьмы, и я буду убежищем для каждой твоей ипостаси.

Меня окутал чёрный туман, глаза сменили цвет на сапфировый, волосы локонами легли на плечи, сливаясь с лунным светом.

– Ипостась Рождения. Манго говорит, что эту ипостась ты принимаешь только дома, там, где тебе спокойно и безопасно, – он убрал со спины кудри и дотронулся до моей ладони.

«Так и есть, рождение, маленькая беззащитная девочка, несущая свет в этот мир».

– Муза сказала, что передо мной раскроются тайны прошлого и чьё-то хрупкое сердце разобьётся.

– Не беспокойся, у меня каменное сердце, – бросила я.

– Ложь, я, кажется, вижу твои крылья, – сказал он, и я почувствовала улыбку.

– У меня нет крыльев, их вырвали давным-давно.

«Я сама».

– Так говорится в легенде. Ты увидишь её невидимые крылья, когда ваши нити судьбы сплетены, а в мгновения прикосновений вы будете дотрагиваться до душ друг друга.

– Это легенда про любовь и страдания, идиот! Тебе мало страданий?