Дурацкая семейка явно пренебрегала обязанностью каждого культурного человека отвечать, когда к нему обращаются и продолжала стоять молча или молчать стоя, что впрочем, все равно. Общаться с этими остолопами, было бессмысленно.

Я вылез в дыру по пояс и дотянулся до кирпичей, свалившихся в их комнату. Кряхтя и пачкаясь в сухой штукатурке, втащил их внутрь своей берлоги и поплелся в ванную – заводить раствор. Осталось немного цемента от последнего ремонта. За песком придется переться аж в песочницу. Наверняка, эти вечно прибитые к скамеечкам старухи, начнут орать, что я отбираю у бедных деток последний песок. И ведь совсем не подумают вспомнить, подлые твари, сколько этого самого «последнего», они перетаскали своим кошкам, чтобы те культурно делали в него, по большому и по маленькому. А может,  ящики с песком нужны им для алиби, когда соседи начинают сражаться за экологически чистый воздух в подъезде? Может, и специально натравливают зловредные бестии своих Васек – Мурок на чужие половички? В последнее время от моего – подозрительный запах. А вообще-то, пошли они все со своими кошками!

Заведя раствор, я свалился в кресло – отдохнуть перед работой. Руки, привычно вцепившиеся в газету, заметно тряслись. Вместе с газетой. А как же иначе?! Ведь газета-то в руках. Вот так-то, братан, а ты как думал?

Что-то я забыл сделать. Как всегда, впрочем. Всегда что-нибудь забуду! “Вести из-за… по стране… случай в… некролог”. Пишут галиматью всякую, писаки! Стук в дверь. Мозг по привычке контролирует порядок вещей. “Так. Сначала положить газету на журнальный столик. Руками взяться за подлокотники кресла. Левой за левый. Правой за правый. Напрячь мускулатуру – подняться. Раз, два, три, четыре, пять, шесть, семь. Семь шагов до входной двери, размахивая равномерно руками, в такт шагам. Рубчатую штучку на замке (кажется, она называется “барашек”, смешно) два раза повернуть в сторону притолоки (тоже смешное слово). Теперь правой рукой за ручку и шаг назад, а то придавишь пальцы на ногах. Странно все-таки, что на ногах тоже пальцы”.

За дверью стоял добритый сосед в черном костюме, с лицом почтальона. В руках он лелеял кирпич, перевязанный черной лентой. Оазис растительности на его голове был упорядоченно уложен стеблями в одном направлении, противоположным движению соседа, если он пойдет лицом вперед. Однако, если он вздумает двигаться спиной вперед, то волосы будут торчать тоже вперед, то есть против движения, словно копья фалангистов Александра Македонского, когда они собираются сразиться со скованными в железные легионы воинами Рима, что очень глупо с их стороны. Дураки эти фалангисты со своими длиннющими копьями, тьфу, то есть волосами соседа, который так глупо расположил их, посредством расчески, встречь ветру. Если им навяжут бой в холмистой местности, а там всегда ветрено, то они окажутся в невыгоднейшем положении и будут лишены малейшего маневра. Ведь даже слабенький бриз сковырнет их с этого положения и нарушит весь боевой порядок. Логично, да? Тут и каюк фалангистам! Вот так-то сосед! Вот так-то Шурик Македонский!!! Надо было слушаться бабушку! Есть дотла кашку! Не спать на уроках логики у своих великих учителей! И не расстраивать понапрасну дурацкими поражениями свою маму! Маму. Ма – му… МАМА!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!

На мой крик сбежались другие соседи. Они толпились позади соседа с кирпичом и глазели на меня. «Вот, мальчик потерялся, – объясняла им сердобольная старушка с толстым котом на руках, – маму зовет». Другие старушки заохали и жалобно запричитали. Некоторые стали шмыгать носами и достали платочки. Старики-ветераны сдержанно матерились и вспоминали Сталина.