– Я?! Ты спрашиваешь, кто я? Я – дикий, свирепый и безжалостный крот! А видеть мне незачем, под землёй ничего не видно.

– Ты живёшь под землёй? – удивился Митька.

Крот только презрительно фыркнул.

– А как тебя зовут?

Посомневавшись, крот приподнялся на коротких когтистых лапках, выпятил грудку, даже слегка раздулся от важности. Видимо, не часто ему выпадало удовольствие представляться.

– Меня зовут Пафнутий. Уважаемый, почтенный Пафнутий! – самодовольно сказал он.

– А меня – Митька, – дружелюбно брякнул Митька.

Крота снова подбросило.

– Знать не хочу, как тебя зовут! Откуда ты взялся? Убирайся из моего огорода! – точно ошпаренный заверещал он.

– Это дедушкин огород, – обиделся Митька, – а теперь и мой.

– Твой?! Я сейчас покажу тебе – твой!

Ненормальный зверь бросился в Митькину сторону. Он ориентировался на голос и запах. Митька счёл за лучшее убраться подальше.

Скандальный крот ещё некоторое время громко ругался, выкрикивая неприятные угрозы. Потом разрыв полуобвалившуюся норку в центре земляной кучки, скрылся в ней.

Митька перевёл дух. Ни охоты, ни знакомства не получилось. Вышла одна только сплошная неприятность. Надо будет постараться больше не встречаться с этим диким кротом, подумал он. И ещё подумал: какие, отказывается, чудные звери существуют на свете – слепые да ещё живут под землёй!

Завершив обход огорода, он весь превратился в слух и зрение. Приблизился к куче старых досок, из которой чуялся такой упоительный запах.

Любопытный маленький мышонок, неосторожно высунувшийся из своего укрытия, наверное, так и не успел понять как очутился в розовой пасти стремительного охотника. Торопливо сжевав мышонка, Митька снова затаился. Со второй пойманной мышью, придушив её немножко, он сначала наигрался вдоволь. Это вам не тряпичные мыши, которые были у него в квартире и быстро наскучили. Настоящая мышь пищала по-настоящему, пыталась удрать, глупая! Митька жадничать не стал, задавив её, отнёс дедушке на крылечко.

Когда утром дедушка вышел из дома, Митька, распираемый от гордости, вертелся рядом. Дедушка сразу позвал бабушку.

– Смотри-ка, какой подарочек нам принесли! – довольный показал он. – Таким макаром он у нас всех мышей переловит. Молодец, Митя! Охотник, пантера!

Бабушка налила в мисочку молока.

– Пей, Митюшенька, заслужил.

– Как бы скворцов не сожрал, – посетовал дедушка.

– Я ему сожру! Пусть только попробует. Узнает тогда: где раки зимуют! – пригрозила бабушка полотенцем. – Лучше бы крота изловил, а то опять пакостить начал, злыдень…

Митька с удовольствием полакал молочка.

Дедушка мышку кушать почему-то не захотел. Может, она показалась ему недостаточно толстой, или он был сыт? Поддел её лопатой и забросил далеко в крапиву.

Митька слегка огорчился, но решил, что следующую мышку принесёт в дом и положит дедушке на подушку.

Только в дом его не пускали.

– Грязный, как чёртик, – объяснила бабушка, – в земле валяется…

Он и в самом деле полюбил валяться в сухой земле. Потрёшься спинкой, потрёшься боками – и, кажется, шкуре легче, свободней. Вылизываться не надо.

А скворцов он не обидел. Бабушка хорошая, только зря ворчит по пустякам. Митька бабушку уважал.

Скворцы жили в скворечнике на берёзе. А он тренировался забираться на берёзу. Оказалось, у него замечательные способности лазить по деревьям. Бабушка пару раз заставала его за этим занятием и конечно шугала. Скворцы в сильной тревоге взирали на подобное безобразие. Один из них, особенно крикливый, даже пытался пикировать на честного спортсмена с зубастой пастью.

Митьке что? Митька невредный – оставил скворчиков в покое. Стал лазить на яблони.