В 1745 г. хивинская знать предложила вступить на престол своего государства султану Нуралы. Так хивинцы, вероятно, пытались защитить себя от сокрушительных набегов его отца Абулхаира. Кроме того, хан Абулгази, ради которого хивинцы свергли Нуралы, с течением времени показал крутой нрав своим эмирам. Кровь лилась рекой, и уцелевшие в репрессиях сановники пожалели об изгнании Нуралы, что и вынудило их обратиться к казахам.

Но российские власти, с которыми консультировался Абулхаир, высказались против подобного шага. 21 октября 1745 г. последовал указ о запрете казахским чингизидам как российским подданным вступать на престол Хивы, находившейся под протекторатом Персии. К тому же приглашающей стороне не доверял и сам Нуралы.

Продолжались мелкие стычки между казахами Младшего жуза и калмыками. В сентябре 1745 г. небольшой отряд калмыков, переправившись через р. Яик, увел свыше тысячи лошадей из близлежащих аулов. Около двухсот лошадей было захвачено и из казачьих табунов. Яицкие казаки сумели настичь калмыков, отбить бóльшую часть лошадей и возвратить их владельцам. Тем не менее многие казахи стали призывать к мщению, и оно состоялось.

В феврале 1746 г. сильный казахский отряд, обойдя Яик, по льду Каспийского моря дошел до Волги и напал на зимующие калмыцкие улусы. В результате около 700 человек были взяты в плен, 100 человек убиты, уведено огромное количество скота. Российскими властями в ставку Абулхаира был направлен посланник А. Бекметев для возвращения пленников и возмещения ущерба. Это снова вызвало напряжение между ханом Младшего жуза и И. И. Неплюевым.

Абулхаир даже при желании не смог бы вернуть награбленное и наказать виновных. Ему удалось убедить только небольшое число казахов, принимавших участие в набегах, вернуть 30–40 человек. Абулхаир предложил оренбургским властям решить проблему совсем другим путем. По его мнению, необходимо брать в заложники казахов, ездящих на торг в русские крепости, и потом требовать у их родственников возврата пленных калмыков. В списке лиц, которых предлагал задержать Абулхаир, были посланцы Джанибека, чья популярность среди российских властей вызывала раздражение элиты Младшего жуза.

Этот план был отвергнут, переговоры не увенчались успехом. Вспыльчивый Абулхаир вновь стал писать И. И. Неплюеву гневные письма, после чего посадил под арест российского посланника. Эти меры были вызваны и стремлением угодить своим подданным. Казахи считали, что российские власти необъективны и в большей степени симпатизируют калмыцкой стороне. Справедливость таких выводов подтверждали представители оренбургских властей А. И. Тевкелев и П. И. Рычков.

В январе 1747 г. казахи Младшего жуза, вновь пройдя по Каспийскому морю, совершили еще один набег на калмыков. Однако в этот раз их ожидала неудача. Отдельные казахские старейшины предупредили приграничные власти о планируемом нападении. Заранее оповещенных российскими властями калмыцких улусов в привычных местах зимовий найдено не было. Организаторам тщательно задуманного набега пришлось довольствоваться грабежом лишь нескольких улусов, не предупрежденных об опасности. На обратном пути пришлось с потерями пробиваться через укрепленные казачьи кордоны. Один из казахских отрядов в 500 человек был атакован казаками у урочища Зеленый колок. В ходе боя, продолжавшегося с вечера до полуночи, казахи смогли пробиться к переправе через р. Яик лишь ценой потери 50 бойцов. В довершение всего лед, основательно подтаявший при оттепели, не выдержал нагрузки и проломился под копытами коней, что привело к новым жертвам.