Положив под голову покойного резиновую подкладку чтобы вытянуть позвоночник, убедившись в ровном положении тела, Вова сделал на торсе надрез реберным ножом в форме буквы У, состоящий из трёх элементов – двух косых линий от каждого плеча к центру грудной клетки и продолговатого разреза от грудной клетки к брюшной полости. Затем отделив грудину от ребер и раскрыв ее при помощи стернотома, получив доступ к некогда жившим органам, Вова извлёк все внутренности одним движением. Вова сам гордился этой техникой, которой он владел мастерски, ведь на практике далёко не каждый из его коллег мог одним движением извлечь все внутренности. Как правило большинство специалистов извлекали органы поштучно и тратя на это гораздо больше времени.

После, разделив все органы и неспешно с профессиональной методичностью изучив и взвесив каждый, он засвидетельствовал отсутствие аномалии или каких-либо изменений. Один из санитаров бесшумно топчущийся в углу, записывал каждое слово, произнесенное Вовой.

– Как и в прошлые разы органы чисты. – полуголосом отозвался один из следователей.

– В желудке обнаружена коричневая жидкость, напоминающая коньяк, следов употребления пищи нет!

Далее несмотря на отсутствие каких-либо изменений органов и новообразований, которые могли нести за собой осложнения, Вовой все же были взяты тканевые образцы для гистологического исследования.

После, перейдя к черепно-мозговому вскрытию и вооружившись специализированной пилой и мозговым ножом, Вова «Трупорез» отделил мягкие ткани головы, сдвинув кожно-мышечный лоскут на лицо и удалив височные мышцы, приступил к распилу костей черепа. Далее, извлекая из полости черепа головной мозг он уложил его в кювету – полушариями кверху. При помощи влажного мозгового ножа он произвел разрез горизонтальной плоскости каждого полушария. Так как Вова был новатором в своем деле и явным бунтарем, то это и объясняло его нелюбовь к старой школе, он всегда в экспертизе использовал комбинированные методы вскрытия, от чего его старых преподавателей вполне справедливо мог хватить сердечный приступ. Так вот, обойдя в обход проверенные методы, он все же продолжил экспертизу по своему личному методу.

Разделив два полушария и секционным ножом произведя ещё два уже вертикальных надреза на границе мозолистого тела, Вова вскрыл центральную левую часть бокового желудочка, а после передний и задний рог левого желудочка.

Несмотря на то, что данная черепномозговая экспертиза не дошла до своей заключительной кульминации, внимание Вовы привлекло состояние мозолистого тела, которое вместо природного окраса имело чернильные пятна.

– Тимофей! – грубовато позвав санитара – Записывай, на мозолистом теле обнаружены неестественные пятна чернильного цвета, пиши!

Два следака навострив уши, синхронно подошли вплотную к Вове.

– Что это значит? – потеряв прежний гонор и уже по-мальчишески запуганно спросил один из них.

– По-быстрому не получится, мне нужно досконально изучить весь мозг и произвести фиксацию, а уж потом все остальное.

– Мы так не договаривались! – рявкнул другой – Мы сразу уведомили о важности нашего присутствия.

– Если вы и дальше хотите получать мое полное, развернутое заключение, то попрошу вас оставить меня наедине со своей работой. – сохраняя спокойный тихий тон, который был свойствен Вове в момент раскаленной, рабочей обстановке. – Вас позовут, потом.

Когда мозг неизвестного и уже умершего мужчины предстал перед Вовой, во всей своей развернутой форме подобно гирлянде, вырезанной из цветной бумаги, он несмотря на то, что считал нужным – получение полного гистологического анализа, всё же определил причину смерти.