– Кажется, я что-то пропустил, – прозвучал голос Димона, и его тон был куда громче, чем требовала обстановка. – Вы теперь… встречаетесь?

Мне не нужно объяснять никому, что происходит между нами. Мы с Дэмом и так всё поняли друг о друге без слов. Как будто молчание говорит больше, чем все наши разговоры. Почему это так трудно объяснить? Зачем? Он был рядом, и этого хватало. Всё, что я чувствовала в этот момент, – это умиротворение. Но почему-то это беспокойство, когда все начинают смотреть на нас, возвращает меня к реальности.

– Нет! – отозвались мы с Дэмом в унисон. И, что характерно, даже не подумали разойтись.

И это было так… спокойно. Пусть другие осуждают, пусть взгляды кривятся, но мне было всё равно. Возле Дэма я чувствовала себя защищённой. Но почему-то это чувство обострялось, когда я смотрела на других людей – мне казалось, что они могут видеть всё, что скрыто в этих взглядах. Они чувствуют что-то, чего я не могу выразить словами. Так или иначе, я понимала, что это не важный момент, но как мне это объяснить себе?

– Аллен, Темнокрыльский! Немедленно разошлись! Что это за мыльная опера посреди поля боя?! – раскатился голос Юрдана. Узнаваемый, как гул грома перед ливнем.

Я недовольно фыркнула, потерлась щекой о Дэмову грудь, как кот, демонстративно показывающий, чья это территория, и нехотя отодвинулась. Совсем чуть-чуть. Из объятий – не вышла.Я не люблю, когда меня отвлекают. Особенно если это кто-то, кто всегда считает, что знает, что мне нужно. Он всегда так диктует правила, что даже не оставляет возможности для собственного выбора.

Вот оно, привычное сопротивление. Я почти всегда привыкла быть на грани, не поддаваться давлению, быть как молния, всегда готовая взорваться, если что-то пойдёт не так. Но в его объятиях я не хочу этого. Я не хочу быть тем, кто всегда борется.

– Как вы можете заметить, магистр, я пребываю в состоянии лёгкого, но интенсивного бешенства, – сладко и спокойно проговорила я. – И от перехода грани, за которой начинается хаос, меня спасает исключительно стабильное сердцебиение Дэма. Так что… не мешайте процессу стабилизации.

Он посмотрит на меня так, как всегда. С этим взглядом, который ставит меня на место. Но я уже не боюсь его. По крайней мере, не так сильно.

Глаза ректора расширились, как будто он впервые услышал слово «психика». У Димона вытянулось лицо до абсурда. Я почти ждала, что его челюсть с шлепком упадёт на траву.

Как они на самом деле меня видят? Сильной, сдержанной, готовой к любому бою, но на самом деле… просто ребёнком, который пытается понять, что происходит внутри. Я не так уверена, как думаю. В том, что контролирую свои эмоции. В том, что всегда знаю, как действовать.

– Не верите? Ну и не надо, – сказала я, небрежно махнув рукой и снова уткнулась в грудь Дэма, как в щит от всех бед.

Он только пожал плечами и продолжил гладить меня по косе, затем по спине – нежно, уверенно. Его движения были размеренными, почти убаюкивающими. Как будто он не гладил, а играл на струнах, выводя нежную мелодию. Мелодию, написанную только для меня.

Я пытаюсь понять, что происходит в моей голове. Почему мне так хочется оставить эти минуты с ним? Не думать о том, что ждёт меня за поворотом, не смотреть на людей, которые могут судить. Я просто хочу быть здесь, в этом моменте. С ним. Почему я боюсь этого желания?Это успокаивает меня. Но почему?

Меня выдернули из этого маленького мира. Резкий рывок.

Дэм замер, совершенно не понимая, что происходит, и попытался оттолкнуть некроманта, но тот вцепился, как пиявка в вену. Передо мной стоял Димон, мрачный и подозрительно сосредоточенный. Он… он прижался ухом к груди Дэма.