– Здравствуйте!

Девушка содрогнулась и тихо ответила: – «Здравствуйте, милый вечер!»

– Милый и теплый. Редкость для Петербурга!

– Ленинграда! Вы что, какой Петербург!

Таким образом на веселой ноте завилась беседа двух молодых людей, предрасположенных друг к другу. Все закрутилось, словно вихрь и продлилось около шести месяцев. Это был бурный роман, но как сейчас вспоминал Авраам такие любовные отношения резко воспламеняются и также резко тухнут в рутине бытия, но все же Андреевский знал, что Мария именно так звали его первую любовь, вернулась назад в Польшу после длительной учебы в Ленинграде, как ей нравилось назло говорить художнику. Мария и Авраам долго состояли в письменном общении. Их тянуло в платоническом смысле друг к другу, но все же судьба разбросала их сердца в разные места нашей планеты. И сейчас когда-то парень этой замечательной полячки не мог не встретиться с Марией возможно последний раз в своей жизни. Вспомнив адрес ее проживания, он удивлялся своеобразной красоте польского языка и жаль, что в то время Польша дышала социалистическими лозунгами, но было в ней что-то замечательное, традиции, которые ломали на духовном уровне все идеи интернационализма. Подойдя к дому Марии Домбровской, произнесение лишь ее фамилии отсылает в таинственно-чарующую дубовую рощу, Андреевский почувствовал запах свежей выпечки. Солнечные блики поразили его глаза, и Авраам тихо постучал в дверь. Через минуту дверь открыла маленькая старушка.

– Здравствуйте! – с улыбкой на лице произнес художник

Но бабушка ответила на польском: – «Witam!3»

Андреевский понял, что не сможет выстроить нормальный диалог и быстро достал из чемодана карандаш и лист бумаги. Написал имя и фамилию девушки на польском и протянул женщине. Бабушка, прищурив глаза воскликнула: «Аааа!»

И написала новый адрес хорошо знакомой девушки Аврааму.

– Благодарю вас!

Андреевский поразился, почему пожилая женщина так легко дала адрес незнакомому мужчине, так еще и подсказала, как пройти к дому, и все же попрощавшись отправился к Марии.

Дом Домбровской находился в частном секторе Варшавы. Ясный день разбавлял тягостные думы Авраама. Легкий ветерок центральной Европы навевал радостные мысли. Художник изображал этюды в своем воображении и выстраивал целые полотна. Ему самому хотелось отойти от раздирающих его умозаключений, но как? На этот вопрос ответить к сожалению, Авраам Александрович не мог, но, выйдя на улицу своих давно ушедших чувств, его поразила архитектура славянских изб. В голове заиграла слегка слышная средневековая флейта. И легкий флер нашептывал историю славян. Замечательное ощущение идентичности своей личности с этносом, языком, культурой затмевает все наши внутренние переживания. Важно погрузиться в такую обстановку и не затмевать ее самыми легкими эмоциями: алкоголь, курение, наркотики, потому как сила таких ощущений способна испепелить нагрузившие наше внутреннее «Я» проблемы!

Волшебный хоровод прекрасных женщин, одетых в народные костюмы. Высокое кострище, запах свежего папоротника, веселые разговоры о насущном, нежные белые рубашки, аромат пресных яств. Во многом идеализированный образ, но от этого не менее прекрасный.

Развернув листок, Авраам подошел к двери небольшого, но очень ухоженного, побеленного деревянного дома. На внешних стенах красовались фольклорные этюды. Сразу виднелась работа мастера. Пройдя по бархатно скрипучим деревянным ступеням крыльца Авраам постучал в тяжелую дубовую дверь. Дверь открылась и на пороге стояла маленькая лучезарная девочка ее русые длинные косы были сплетены с чудотворной любовью. Маленькое тельце излучало начало жизни, а зелёные глаза издавали запах свежескошенной лебеды.