Журналистка, возбуждаясь, продолжила накат на власти:

– Еще одну юморину, знаете, какую придумали? Поезд мило-сердия называется. Те, к кому он приезжал, «ура» кричали, думали, наконец, помощь милосердная прибыла! А пассажиры поезда предложили собрать средства для поддержки малоимущих, сирот и инвалидов в других местах. В обмен жители прослушали задушевные песни и стихи нанятых артистов, (влетевших в копеечку). Причем гости обещали, что такие акции будут проводиться систематически и сбор средств станет более эффективным. Так что отдача от этого мероприятия не только духовная, но для кого-то и материальная.

Михалыч, изображая остатки веселья, предложил:

– А ты выскажи свое мнение и отношение к этому в прессе, покажи, что не вся журналистика куплена! Но не сделаешь этого по той причине, что все разговоры о «своем мнении» – тут же прекращаются при встрече обладателя этого самого своего мнения со своим непосредственным начальником. А начальник у тебя, наверное, как и другие: только и думает о том, как ботинки Главе почистить.

Иван, вероятно, решив поддержать Марину, предложил:

– Михалыч, ты, если принципиальный такой, сам расскажи в прессе, как помогал Главе и его жене денежку заколачивать путем не совсем праведным.

Сергей, наблюдая, как сдувается борец за правопорядок, оживился:

– Интересно, интересно! Поведай, Михалыч!

Вся компания стала шумно уговаривать милиционера расколоться.

А тот, для виду поломавшись, вдруг заявил:

– Ну их всех в баню! Давайте лучше споем, пока я еще гармонь от табуретки отличить могу, – и, пошатываясь, вынес из спальни старенький, но, как оказалось, хорошего качества инструмент.

Когда отзвучали обязательные для каждого россиянина песни, начиная с трех сосен по Муромской дорожке и заканчивая златыми горами, Марина и Михалыч, словно после многих репетиций, слаженно затянули еще одну, так же трогавшую своей простотой и лиричностью.

Ехали казаки на конях.

И один вдруг глянул на меня.

Подкрутил усы и выгнул бровь. Говорит, что знает про любовь!

Молодой, красивый, озорной,

Все равно, казак, ты будешь мой. Вот надену платье белое,

Сам увидишь, что я смелая!

Сяду рядом с милым на коня И уедем в дальние края.

Скоро будем свадьбу праздновать.

Пригласим мы в гости каждого!

***

Едва затихли последние слова песни, девчата, о чем-то пошептавшись, выскользнули за дверь. Заметив их отсутствие, Михалыч пояснил мужикам, что основные удобства во дворе, и предложил последовать туда же. На крыльце Василий стал приставать к нему, расспрашивая про последнюю песню, которую никогда не слышал.

Пока Михалыч темнил, ссылаясь на исторические казачьи корни и завещание предков, Иван пояснил, что сочинила текст Марина, а этот гармонист подобрал мелодию. Вот и коронка у них теперь во всех компаниях.

– Вообще-то я люблю побалагурить: погулять, выпить и по-петь. Непременно веселую, заводную песню. Часто с ненормативной лексикой и пикантным содержанием. Сейчас перекурим, я такие частушки заверну – уши осыпятся!

Семеныч, протерев очки, пытался разглядеть время на часах и сам себя спрашивал:

– Два или три ночи?

– Заплутали наши девчата? – проявил нетерпение Сергей.

– Не должны бы, – отозвался Михалыч. – Марина хозяйство лучше меня изучила.

Вдруг на заднем дворе раздались приглушенный женский вскрик, отрывки мужских голосов и громко взревевший мотор автомобиля, потом второго, со шлифами рванувшихся с места.

«Что такое?» – возникла у всех первая мысль. Вторая, если и была, то упала на крыльцо, не зацепившись за мозги мужиков, резко рванувших с места. Кто прыжками, кто семеня, а последний – слоновей поступью, обогнув дом, проламывались они через садовый участок, чертыхаясь и местами даже матерясь.