Это не апокалипсис для работников, а зов джунглей эволюции: адаптируйся или останешься за бортом. Вчерашний кладовщик осваивает системы складской аналитики, оператор конвейера учится диагностировать нейросети, а грузчик переквалифицируется в настройщика логистических алгоритмов. Мир требует не слепого повторения действий, а умения мыслить, учиться и перестраиваться. Продвинутся вперед не те, кто крепче держался за прошлое, а те, кто рискнул шагнуть в будущее с горящими глазами и жаждой новых навыков.

На гребне подобного ажиотажа Лев Михайлович и решил создать свою эффективную систему кадрового обеспечения, о которой он рассказывал в тот день на круглом столе. Нужно было проверить, как научная среда воспримет его идею.

Чтобы время в дороге пролетело незаметно, Морозов, пропуская пешеходов на светофорах, мысленно выбирал среди прохожих мужчин – своих воображаемых соперников – и представлял, как побеждает в очередной схватке.

В коридоре перед приемной Морозова толпились соискатели, что-то озабоченно нашептывая себе под нос. Наступил день конкурса на должности в СТА.

Я ждала своей очереди вместе с ними и зубрила положение о деятельности службы на случай, если спросят. «Да что такое! – возмущалась про себя. – Даже процитировать пару фраз не можешь. Вот тупица!»

В момент моего мысленного самобичевания вышла девушка с расстроенным видом, наверное, тоже не запомнила какую-нибудь фразу и не смогла ответить на вопрос.

Через некоторое время из приемной вышел коренастый мужчина и открыл ключом дверь напротив. На табличке значилось: «Заместитель главы СТА Павел Андреевич Полищук». «Такой маленький по сравнению с главой», – подумала я. Недолго там пробыв, он выскочил и вернулся в приемную.

Наконец вышла секретарь, на этот раз женщина в возрасте, и предупредила, что скоро наступит моя очередь. Мысль, что не все секретари главы – молодые красавицы, меня успокаивала.

Приемная вела сразу в два помещения: кабинет Морозова, в котором я уже была, и переговорную комнату, где заседала комиссия по отбору претендентов.

Пока я дожидалась своей очереди, в приемную заходили сотрудники СТА. Одни интересовались у секретаря, может ли глава их принять, другие уточняли, когда освободятся члены конкурсной комиссии, третьи передавали бумаги на подпись.

Настала моя очередь.

Пятеро членов комиссии сидели вдоль массивного стола для переговоров, на котором красовались кофейные чашки. На одной застыл полумесяц от нюдовой помады, рядом с другой блюдце утопало в фантиках от конфет.

В центре сидел Павел Андреевич Полищук, именно его я видела в коридоре. Слева от него – женщина в строгом жакете, будто сшитом из судебных протоколов, – сторонний эксперт. Она смотрела на меня поверх очков обмеривающим строгим взглядом. Наверно, недовольна тем, что над верхней губой у нее растут черные усики.

Я села напротив Павла Андреевича и представилась:

– Меня зовут Аглая Епанчина, – голос задрожал от волнения. – По специальности я экономист. – Стараясь скрыть дрожь, положила руки перед собой, соединив большие и указательные пальцы рук, – получилась фигура ромба. В одной статье про деловой этикет прочла, что этот жест придает более уверенный вид.

Члены комиссии приступили к вопросам. Большинство из них были на знание деятельности СТА. Хоть и с некоторым волнением, мне было несложно на них ответить.

Заместитель главы спросил:

– Почему вы решили сменить работу? У вас же уже есть работа.

– Я хочу применять на практике теоретические знания в области рынка труда, полученные в аспирантуре. Хочу развиваться в профессии и сосредоточиться на сфере рынка труда, – отчеканила я.