Дойдя до своего кабинета, он нашел страницу Аглаи в популярной соцсети и начал было изучать снимки и посты. Но его отвлекло входящее сообщение. Написала коллега Алина: «Ты еще не обедал?» Игорь уже потерял интерес к Алине, но еще не придумал, как от нее отделаться. Ответить решил потом.

Вернулся к странице Аглаи, изучил ленту с публикациями. В одних постах были ссылки на исследования, чтение которых вызывало у него крепкую зевоту. В других – снимки из интернета с аудиозаписями любимых исполнителей. На одном из таких снимков мужчина читал книгу девушке, доверчиво склонившейся к нему. Аглая писала что-то глубокомысленное. Публикация, в которой приводились выдержки из докладов ООН, завершалась строками: «Деятельность, идущая от сердца, объединяет людей вокруг общих идей, чтобы сделать мир лучше».

Самыми интересными оказались снимки Аглаи в купальнике – отдыхала где-то на пляже. Внимательно их рассмотрев, он пришел к выводу: «Сделала себе продающий профиль. Пытается выехать на внешности», – и отложил телефон.

Дверь в кабинет распахнулась. Тюк на мгновение замер в проеме, словно оценивая свою территорию. Затем двинулся к кофемашине, остановился и не спускал глаз с моего монитора.

Глядя на то, как я выполняю задание, которое поручил Морозов на совещании, сказал:

– Нам платят не за факультативы, – и напомнил об отчете, – сроки поджимают!

Я подумала: «Он точно видит во мне конкурента. И глава зачем-то сказал на совещании, собрать команду для исследования. Тюку наверняка это не понравилось. Теперь будет еще больше придираться».

Решила, что, если мне предложат место Тюка, я откажусь. Было бы некрасиво по отношению к нему. Он меня сюда привел, я не могла с ним плохо поступить. После совещания была уверена, что для хорошего специалиста найдется и другое место. К горлу подступил ком, я растрогалась от этих мыслей.

На экране телефона появилось уведомление. Игорь Кораблев из отдела Пирожковой добавился в друзья в социальной сети. Взглянула на аватарку – а ведь это он разглядывал меня тогда в отделе документооборота.

Мне польстило, что такой красавчик проявил ко мне интерес. До этого он не здоровался и ходил, задрав нос. Я и не думала, что могу его заинтересовать. Обычно с теми, кто мне нравился, не складывалось; а те, кому нравилась я, казались простоватыми.

Игорь, как и Морозов, представлялся мне недосягаемым, словно мираж, мерцающий на горизонте, но тающий при попытке приблизиться. Я любовалась такими мужчинами издалека: собирала случайные улыбки, сочиняла диалоги с ними, представляла, что нравлюсь им, и прятала эти картинки в дальний ящик сознания, в папку «невозможное». В их присутствии же чувствовала себя неловко, будто у них был доступ к этой папке.

Однако, похоже, я понравилась Игорю. Первым же сообщением от него был смущенный смайлик. Я отправила такой же смайлик в ответ. Переписка быстро завязалась. Договорились завтра вместе пообедать.

На следующий день в приемной я встретила Филиппа Федоровича Перова.

– Аглая, вы в докладах пишете, что один из способов адаптации предприятий к кризису – это снижение переменного фонда оплаты труда. Но я еще не работал на предприятиях, где снижали премии сотрудникам из-за кризиса. Вы уверены в том, что пишете?

«Еще один Фома недоверчивый», – подумала я и постаралась ответить вежливо:

– Филипп Федорович, вы мыслите индуктивно, делая вывод только из вашего опыта. Ведь это тенденция, которая заметна в целом по экономике. А на отдельно взятом предприятии это может быть не так.

– Может, тогда обсудим эту тему подробнее? – и он пообещал пригласить меня, когда у него появится окошко в плотном графике.