Воистину говорят, что «в семье не без урода» или «паршивая овца всё стадо портит». Нашёлся Каплан-Гирей, которому нужен был повод развязать войну с Черкесией, дабы заявить о своём восшествии на ханский престол.
Каплан-Гирей отправил в 1707 году своего брата калгу Менглы-Гирея с отрядом сейменов (гвардейцев) в Кабарду. Вначале крымцы были приняты в Кабарде по всем правилам гостеприимства и расквартированы. Но их пребывание затянулось на полтора месяца.
Далее гостеприимство крымцы приняли за покорность и потребовали предоставления невольников – 2 000 рабов в качестве компенсации за убийство в 1699 году калги Шахбез-Гирея в Бесленее. Ультимативное требование о выдаче двух тысяч невольников, сопровождавшееся грабежами, вызвало возмущение кабардинского народа.
Созванный верховным правителем Кургоко Атажукиным совет князей и дворян, называемый «Хáсэ», принял решение уничтожить нарушивших законы гостеприимства крымских гвардейцев. Этот приказ поступил каждому хозяину, у которого были размещены крымцы. В течение одной ночи за исключением калги и его группы все мирзы9 были уничтожены. Калге и его личной охране было позволено уйти, чтобы он смог доложить о случившемся.
Хан Каплан-Гирей теперь получил удобный предлог для похода на Кабарду. Но объявлять войну Кабарде без санкции султана османской империи Ахмеда III он не мог. Каплан-Гирей отправил в Стамбул послов, которые сообщили султану Ахмеду III (1703 – 1730) о случившемся и передали просьбу хана: позволить совершить поход против Кабарды. Султан Ахмед III не только дал на это согласие, но и повелел, чтобы сам Каплан–Гирей возглавил поход в Кабарду, разорил кабардинцев, сжёг дотла их жилища. Кроме того, султан выделил хану денежные средства, артиллерию, 4 000 турецких сипахов10-янычар11 в помощь.
После получения прямых указаний от султана хан Каплан-Гирей созвал совет из знатных мирз с целью обсуждения вопросов, связанных с походом. Хан потребовал увеличения налогов с жителей ханства и по одному добровольцу мужского пола из каждого дома. Его предупреждали об обременительности введения дополнительных налогов, но он пренебрёг советами мирз и развернул приготовления к войне.
К османо-крымским войскам добавились личная гвардия хана, отряды ногайцев из Буджакской орды (Бессарабии) и с Правобережья Кубани. По одним данным, численность османо-крымского войска, состоявшего из конницы и пехоты, составляла от 20 до 30 тысяч, по другим – от 30 до 40 тысяч. Это войско отличалось не только своей внушительной численностью, но и хорошим вооружением, что делало его достаточно грозным для начала 18 века.
Кабарда, учитывая огромное численное превосходство противника и осознавая масштабы серьёзных последствий в случае поражения, впервые обратилась за помощью к союзникам и соседям. Послы с просьбой о военной помощи были отправлены к хану Калмыкии, донским, астраханским и гребенским казакам. Все отказали… «Без согласования с русским царём Петром I они не имеют права вмешиваться в крымско-кабардинский конфликт»12.
Верховный князь Кабарды Кургоко Атажукин созвал съезд Хáсэ (князей, дворян и тфокотлей13, представителей известных кабардинских фамилий). Перед лицом надвигавшейся угрозы, в условиях изоляции и отсутствия поддержки, Атажукин обратился ко всем собравшимся с единственным вопросом: изъявить унизительную покорность или же вступить в войну за свою независимость? Ответ был единодушным – сложить голову в битве, нежели позорное рабство под пятой Гиреев. Кабардинские князья перед надвигавшейся бедой объединились, прекратили все междоусобные распри и выступили сплочённой мощной ратью.