А от этой разум сносило. Напрочь. Ярая похоть горячей лавой разливалась по венам, устремляясь вниз, требуя немедленного утоления.

Потому что Кириана особенная. И дело не только в ее уникальной красоте и магическом даре.

Она единственная из всех живых существ этой вселенной, на кого я могу посмотреть без последующего превращения ее в камень.

И если моему предку пришлось изобретать перстень, чтобы посмотреть на женщину, то мне в данной ситуации повезло больше. Я могу смотреть на нее бесконечно. И она на меня тоже. Вот только она без сознания.

Наклонившись ниже, я коснулся ее удивительных и манящих губ в легком невесомом поцелуе.

Меня обожгло холодом. Не от того, что она замерзла или без сил. Холод этот был иной. Запретный. Она закрыла себя и свои чувства на замок. Никакого желания, никакой… женственности. Она боялась… чего? Мужской близости?

Не был бы я Йоханом Ван дер Караманом, если бы меня пугала ее отчужденность.

Я усмехнулся. Единственная, кого я не могу превратить в камень — леди с каменным сердцем. Кто-то плохой встретился ей до меня. Я знаю, я слышал, или где-то читал, а может видел в воспоминаниях Кирианы? Не важно — какое это имеет значение?

Разбивать сердце ведьме нельзя. Проклятие, которое она способна наложить — мельчайшее из последствий. Хуже всего, что она отгородилась, спряталась и забыла свою сущность, исказив ее — да-да, я это точно видел. Страшные мысли и сны… они… и вот это тоже не важно.

И теперь я гадал, что ее оберегало от моего «дара». Договор со мной в качестве фамильяра? Или собственное заклятье?

Проведя пальцами по ее холодной щеке, я пообещал себе, что не дам Кириану в обиду больше никому. Уж с этим я справлюсь. И каменная стена, которую она возвела вокруг себя, обязательно падет.

Ладно, с недугом Кирианы я разберусь. А вот что делать со мной?

Ведь теперь я проклят дважды.

Эспен был мужиком крепким, хоть и невысокого роста, поэтому его рубаха мне пришлась впору, а вот со штанами случилась беда — слишком короткие. Если нас с ведьмой найдут — примут за тех сумасшедших, которым я отвел отдельный дом и уход.

Ну, ладно, Хьюго отвел. А я денег дал. В целом, я великий, а дядя — душный, мы вместе с ним создаем прекрасный великодушный тандем. Одевался и думал об этом бреде. Похоже, и сам спятил ненароком.

У нас люди медленно сходили с ума из-за длинных холодов, скромного провианта и тоски по лету. Яблоки? Я удивился, когда Кириана предложила мне их поискать. Здесь люди не видели фрукты годами.

Мы с Хьюго, а вот это уже и правда совместная работа была, соорудили во владениях замка сад, огороженный стеклом. Солнца даже зимнего хватает, и мы поставили на этот небольшой участок заговоренный нами же артефакт — старый камень, дающий тепло. Вот бы все наши земли так обогреть. Да не получится же! Наш зимний сад снабжал замок фруктами и овощами, но несмотря на мое богатство, подобные яства даже для герцогской семьи были редкостью.

Фрукты! Как же!

Но без тепла и лета я с ума не сходил, а вот побывав в голове ведьмы, едва ли могу себя назвать прежним Йоханом.

Мой сердобольный дядюшка Хью, увидев бы подобную картину, кричал бы, что это монстр, темная тварь, которая причинит нам еще много неприятностей.

К счастью для ведьмы, договор на фамильярство у нее со мной, и встретила она меня, а не Хьюго. Я не страшился того зла и тьмы, что в ней жили и прекрасно себя чувствовали годами. Мне хватит моих сил, чтобы прекратить любые ее попытки сотворить плохие дела.

Но не способна она на великое зло, если честно. Даже дохлого ужа не смогла оставить помирать. И магией своей подпитала, излечив. Нет, злодейка из нее никудышная.