Я сразу чувствую, как моя кровь начинает кипеть – действие сил каштоуна, словно раскаленный металл, обжигает мои вены. С моих губ срывается хриплый крик. Он убивает меня. На глазах у всех. Время растягивается, как будто испытывая мое сердце на прочность: сколько раз оно еще ударит по грудной клетке, прежде чем остановиться под воздействием сил майора.

Я вижу, как пациенты смотрят на нас. С ужасом. Они боятся.

В глазах темнеет.

– Отпусти ее! – Внезапно на каштоуна с кулаками набрасывается Мария. Она с такой яростью колотит его, какой не ждешь от ребенка.

Крики девочки привлекают внимание медсестер, которые окружают нас. Но никто не решается подойти, тем более что спутница майора злобно преграждает путь.

Действия бесстрашной Марии, не понимающей до конца какой опасности она себя подвергает, отвлекают каштоуна, и его хватка слабеет. Я ощущаю как кровь вновь начинает течь в моих венах.

Теперь каштоун поворачивается в сторону девочки, вновь занося руку в ее сторону, я же падаю на колени, с трудом стараясь оттянуть Марию от каменного воина и прикрыть собой. Только не это!

– Не трогай ее. – цежу сквозь зубы, пока пытаюсь совладать со своим телом.

Такое ощущение, что моя душа готова вырваться наружу. Жар с каждой секундой отступает, оставляя место дикому желанию расчесать вены, вырвать их из моего тела.

– У тебя ведь со мной проблемы? – с вызовом смотрю в его глаза. – Оставь ее в покое!

Сердце леденеет от страха, но я продолжаю погружаться с головой в эти черные дыры, поглощающие душу, готовы выпить до капли мою кровь. Черты лица каштоуна холодны как сталь. Он убьет меня, я не сомневаюсь.

Я ощущаю, как руки Марии, обнимающие меня, странно обмякли. А повернувшись к ней, замечаю, что лицо девочки побледнело. Глаза закрываются, и я еле успеваю ее подхватить, чтобы она не ударилась головой. Прижимаю к себе.

– Ты – монстр! – Мой голос срывается. – Помогите, кто-нибудь!

Но все стоят как вкопанные и смотрят на майора. Словно он единственный кто решает кому жить, а кому умирать. Все ждут его разрешения. Даже Макс, сидящий в стороне с разбитым в кровь лицом, молчит.

– Помогите! – всхлипываю. – Она же совсем ребенок!

Я обнимаю обмякшую малышку и неуклюже, задеревенелыми руками, пытаюсь растормошить. Сейчас я ненавижу этот мир. Этот жестокий холодный мир, где из-за взрослых погибают невинные дети!

– Помогите ей, – Приказывает майор, расслабляя и опуская вниз свою руку. Его скулы все еще напряжены, а губы плотно сжимаются в полоску. Медсестры наконец-то подбегают к девочке чтобы оказать помощь. К моему большому облегчению она быстро приходит в себя.

– Что с ней? – нетерпеливо рявкает медсестре каштоун.

– Все в порядке. Похоже просто упала в обморок. – дрожащим голосом сообщает девушка.

Майор Аркас присаживается рядом со мной на корточки так, что наши лица оказываются на одном уровне и впивается глазами.

– Ты пожалеешь, что выжила. Ты будешь умолять, чтобы я тебя убил, – он говорит уже без ярости, но его холодный голос словно острым кинжалом вырезает обещание в моем сердце.

Я чувствую, как дрожит мой подбородок, но не сдаюсь, и смотрю в его глаза до тех пор, пока он не поворачивается к девушке-каштоуну и рывком кивает в сторону выхода. Я упираюсь взглядом в его спину, ощущая беспомощность и понимая, что он обязательно доведет до конца то, что начал. Только когда его силуэт скрывается за входом в парк, я начинаю дышать.

Понятия не имею, что именно стало причиной его ненависти. Ведь я видела его только один раз, когда он меня спас. Но теперь мой желудок сжимается при одной мысле о его беспощадном взгляде. Одно радует, с Марией все хорошо. Она уже тянется ко мне руками.