Майор внимательно вглядывается в эти крупицы, а затем, выпускает из рук.

– Малахитница. Тебя выбрали. Одевайся, вставай и иди за мной. – рявкает он, небрежно кинув рядом платье.

Я чувствую себя полностью обессиленной, но все же нахожу в себе силы натянуть мешок и подняться на ноющие, шатающиеся ноги. Ощущение, что по мне пробежался табун диких и страшно испуганных хищником лошадей.

По выходу из пещеры нас встречает Дмитрий. У него в руках перо и какой-то документ, в котором он делает пометки.

– Покажи ему ладони. – приказывает мне Николай, и я слушаюсь.

Дмитрий вытаскивает лупу и внимательно разглядывает появившиеся в центре темно зеленые точки.

– Майор Аркас. Подтвердите, что подопечная успешно прошла испытание, без нарушений и стороннего вмешательства. – Дмитрий протягивает Николаю перо, чтобы расписаться, однако смотрит в мою сторону. И понимаю, наверняка сейчас он роется в моей голове, раз каштоунов он считывать не может.

– Все в порядке, Лейтенант Лацис? – одергивает его Николай, поставив свою подпись.

– Да, конечно. Поздравляю. Ваша присяга принята. – безэмоционально и холодно отвечает Дмитрий. – Майор Аркас, вас я тоже поздравляю с новой подопечной.

Задумчивый Дмитрий указывает нам рукой, приглашая пройти вперед, и я только сейчас понимаю, что мы оказались в том же зале, что и ранее. Мы вышли из того же темного туннеля, в который вошли, а я даже не заметила.

Теперь на меня, с нескрываемым любопытством смотрели оставшиеся двадцать девять призывников. Даже сложно представить сколько времени я провела в пещере Самоцветов.

Пошатываюсь, я следую за Николаем, который достигнув противоположной стены, указывает мне на узкую лавку. Я сажусь, но тут же встаю, намереваясь двинуться в сторону своих «сестер». Николай останавливает меня.

– Сиди здесь. – жестко приказывает он.

– Но я…

– Ты сможешь с ними поговорить… Если они выживут. – бесчувственно и сухо произносит он, затем поворачивается ко мне каменной спиной, гордо раздвинув ноги, словно преграждая мне путь и любые попытки побега.

Мое сердце разбивается на части. Ведь я даже не успела обнять девчонок напоследок… Что, если… Вдруг с ними что-либо случится? Вдруг, как только они зайдут в этот туннель, я их больше никогда не увижу?

Дана и Ванда подмигивают мне. Их жест кажется подбадривающим, если бы не вся эта ситуация со смертельной присягой. Я подмигиваю им в ответ, мысленно прося камни оградить моих сестер от смерти.

Каштоун-сапфирник приглашает Дану вперед. Я вижу, как она глубоко вздыхает и проходит в туннель. Затем, я слышу ее крик… Мы все слышим.

– Ты помог мне. Ты… ты не должен был… – шепчу я в черную спину Николаю.

Грудь сдавливает от осознания, что присяга должна была закончиться моим проваливанием в дыру, а я…Николай… Зачем он решил нарушить правил? Что ему за это будет, если королева узнает? И может ли он помочь сейчас Дане…

– Молчать. – рявкает он, даже не удостоив меня взглядом.

Переворачиваю ладони, чтобы впиться взглядом в два мелких кусочка малахита, которые уже начали уходить под кожу.

Секунды растягиваются, прежде чем Дана выходит из туннеля вместе со своим свидетелем.

Дана дрожит, когда она вытягивает перед Дмитрием руки, я замечаю ладони, сбитые в кровь. Однако несмотря на это, я ощущаю улыбку на своем лице.

Она справилась.

Вместе со своим наставником она становится справа от меня, а обсидианник рядом с Николаем. Осанка каштоунов закрывающих нас своими спинами кажется несгибаемой.

– Как ты? – шепотом спрашиваю у нее.

– Ужасно. Это был кошмар.

Она показывает ладони с темно красной крупицей в центре.