– Смотрите, он действительно похож на Беллега, – прошептал один из призраков.

– Да, действительно похож, – согласился другой.

– Может хватит уже обсуждать то, что давно утрачено мертвецами, – рявкнул первый Раккаи, бросив грозный взгляд назад.

Шорох голосов тут же смолк и наступила тишина.

– Брат, не закипай, они правы, он невероятно похож на тебя, а моего в нём столько, что поместиться на ладошке заарской блудницы, – с этими словами последний правитель выставил ладонь в сторону Беллега.

Белег внимательно рассматривал Неро, его выступающие скулы подергивались, а глаза искали признаки сходства с самим собой.

– То, что ты призвал Камень Души, ещё ничего не значит молодой Раккаи, – наконец, смягчившись, произнес первый император.

– Твои способности впечатляют. Ты далеко продвинулся в обучении. Однако этот мир не принадлежит ни тебе, ни мне, хотя моё присутствие в этих пределах исчисляется эонами. У тебя ещё есть возможность вернуться, и твоя душа не будет раздроблена на части в Серых Пределах. Уйдешь и будешь жить спокойной жизнью среди людей. Забудешь всё, что видел, всё, что слышал и всё, где побывал. Выбор за тобой, молодой Раккаи, но помни: если ты выберешь путь истинного некроманта, обратной дороги для тебя уже не будет.

– Вы всегда так встречаете потомков, которым надлежит пройти посвящение, или это лишь для меня столько страсти? – открыто усмехнулся Неро. – Вы, как мой Учитель, перед тем как отправить меня к вам, тоже высокопарно говорил о моей силе…

– Ты дерзок, молодой Раккаи, – нахмурился Беллег. – Не мы пришли к тебе, а ты к нам…

– Истинная тьма есть истины свет, – перебил призрака Неро, смотря ему в глаза. – Я не для того умер и падал сквозь пласты небытия, чтобы потом отступить и сдаться на милость счастливой жизни ряженного некроманта, при этом воспевая величие всякой там Церкви Единой и Единственной перед всеми вокруг, сожги её Варрог.

После этих бурных слов воцарилась полная тишина, а затем под сводами стального неба раздался раскатистый хохот призраков. Смех был коротким, но искренним, чем можно было бы назвать то, что давно исчезло у древних правителей. Последним утих смех Беллега, который смахивал невидимые слезы с морщинистых щек.

– Прости, – он снова заливисто рассмеялся, заполнив пространство своим бархатным смехом. – Истинная тьма есть истины свет, – повторил первый император, всё ещё смеясь. – Что ж, ты сделал свой выбор, молодой Раккаи.

Неро, осознав, что невольно уставился на призрак первого императора, смущенно опустил взгляд, стараясь изучить то, что скрывает дымка у его ног. Но в следующий момент вновь поднял на него свои глаза.

– Простите за бестактность…

– О чем это мы… Ах да, посвящение. Присядем и поговорим? – предложил Беллег.

– Не хотел бы показаться невежливым, но не найдется ли места более привычного и не такого жуткого как это? – оглядевшись вокруг, Неро заметил желтую траву, камни и одинокое сухое дерево на холме.

Беллег вытянул руку, провел ладонью перед собой, и Неро оказался в огромном каменном помещение, которое оказалось Лунным Залом во Дворце Королей в столице империи. Молодой Раккаи с восхищением оглядывал зал, не скрывая удивления и любопытства к этой иллюзии, выстроенной с потрясающей точностью и мастерством.

– Думаю, что это место как нельзя лучше подойдет нашей беседе с учетом всех обстоятельств, – заметив, как впечатлился Неро произнес первый Раккаи.

Зал венчался двухсветным сводом из от полированного голубого гранита, сверкающего как зеркало, с изысканным орнаментом на витражах. Двенадцать колонн, поддерживающих этот свод из того же гранита, были украшены черными драконами на фоне светящихся лун – символом императорской династии Раккаи. Три мраморные ступени вели к резному трону Императора, за ним поднимались ещё несколько ступеней к деревянной двери, открывающей путь в Зал Совета. Между витражами были развешаны шпалеры, изображающие разнообразные уголки империи – от Полуденных земель до Сумеречных.