– Да, это именно то, что нужно. Великолепная иллюзия, – с восхищением произнес Неро.

– Что ж, самое время сесть и поговорить, – кивнул Беллег, указывая на ступени мраморного постамента.

Первый император и последний устроились на ступенях слева от трона, в то время как Неро занял верхнюю ступень справа, чтобы видеть обоих.

– Где все остальные? – поинтересовался Неро, оглядывая пространство зала. – Почему нас только трое?

– Закон равновесия, – пояснил Александр Раккаи. – Должно быть трое: первый, последний и…

– Ясно. Могу я спрашивать?

– Конечно, для этого и открыт Камень Души.

Неро невольно задумался, какой вопрос задать в первую очередь. В его голове роились мысли, каждая из которых представляло собой важный фрагмент в загадочной мозаике его жизни. Он понимал, что правильный выбор вопроса имеет переломное значение. Интуиция подсказывала ему, что первоочередным должно стать его происхождение… Почему я? Ответ на этот вопрос был основополагающим элементом, влияющим на ход дальнейшей беседы с призраками Императоров.

Какие тайны скрывали его предшественники? Каковы были корни вражды между магами стихийных элементалей и истинными некромантами? Почему Астарат стал врагом? И почему боги оставили Ватар? Откуда пришли даны и с какой целью? Эти вопросы горели в его сознании, требуя ясных ответов. Он понимал, что призраки императоров могли поведать истории, способные изменить его восприятие. Их мудрость, накопленная за эоны зим, могла открыть новые горизонты понимания. В каком-то смысле, он знал, его судьба уже была предопределена, но стремился узнать, что же ждет его впереди.

– Может, это покажется вам странным, но как так получилось, что именно я являюсь вашей реинкарнацией? – решился Неро. – Это какой-то вид магии, заклинание или стечение обстоятельств?

– Действительно странный вопрос, учитывая тот факт, что тебя обучал Торнвельд, который я уверен, объяснил тебе первый аргумент Тени, – удивленно вскинул брови Беллег.

– Торнвельд? Мой наставник и магистр Ордена Тени, вы о нём? – смущенно переспросил Неро взглянув на императора.

– Он самый. До гибели империи его так и звали, только матушка называла его ласково Шастушка. Славные были времена, скажу я вам, – с улыбкой вспомнил призрак Александра. – До вступления в Орден с ним мог справиться разве что наш отец. Мальчишка носился по замку как ветер, прыгая из тени в тень, как та москитка шестилапная, что обитала в Саду Эндэсиль. Только звезды на небе начинали блекнуть, как он уже исчезал из Дворца, а возвращался, когда обе луны уже освещали небосвод.

– Темный Ваш брат? – округлив глаза от услышанного, уставился Неро на последнего императора.

– Верно, мой младший брат Торнвельд Сайлаве Раккаи, – с грустью ответил Александр, погрузившийся в воспоминания.

– Старший брат прошел инициацию и стал Императором, а младший брат облачил орденскую мантию и стал ментором другого, еще не Императора. Однако, по глупости последнего, отправил того в Серые Пределы, чтобы тот узнал подробности их рода. Я ничего не упустил? – резко выпалил Неро.

Александр Раккаи уставился на Неро с явным неодобрением. Он долго всматривался в его глаза, силясь понять усмехается ли тот над ним или над его младшим братом, который без колебаний отправил этого юношу в серые пределы без каких-либо объяснений.

– Прошу прощения, если мои слова каким-то образом затронули ваши воспоминания, – произнес Неро, его голос стал мягче, как шелк, но в нём звучало сожаление.

– В Серых Пределах нет границ для воспоминаний, – тихо ответил Александр, его голос был полон глубокой грусти. – Мы лишь и существуем благодаря им. Вечность позаботилась о том, чтобы яркие и живые воспоминания прошлого, сколько бы ты ни пытался их подавить, возникали в твоем воображении каждый миг существования в небытии.