– И, стой ли точки вышел этот лучик, которую я вижу на небосклоне, а может он был искривлен, а может он был сфокусирован какой-то черной дырой и всё что меня окружает это настоящий мираж?

Он теперь явственно понимал, что сам человек и есть та окружающая его Великая и невероятно безмерная Вселенная, которую он сам в себе же и отражает, сам себе с годами и приобретаемым земным опытом и он её строит, сам для себя воздвигает и, зачастую от своего не понимания её и законов её развития страдает и болеет он, да зачастую и легко губит себя поддавшись на все эти земные золотые, а у некоторых и бриллиантовые цацки, предпочитая их простому нашему человеческому общению и пониманию, когда сама жизнь человека рядом с тобою является тем неоценимым и не оцененном нами бриллиантом, которому и настоящей цены-то нет….

И он думал, и он теперь едучи в поезде номер 029 размышлял:

– Вот здесь и сейчас он не спит в купе фирменного поезда №029 Москва—Липецк вагон №13 место №25 а там за окном радом с этими стальными путями вовсе другая, самостоятельная и нисколько не зависящая от его воли и желаний жизнь. Такая может быть для кого-то быстротечная жизнь, которая вовсе не зависит от его нынешнего и теперешнего существования, там вне его идет та иная жизнь, которая никому из нас смертных не подвластная, которая как бы течет сама по себе, а ведь еще есть и та третья жизнь там высоко в небесах, откуда тысячи, миллионы и миллиарды лет льется от далёких и мощных звезд этот их свет еще на кого-то и влияет, а может быть тех звезд уже и нет в той точке, откуда те фотоны, что возбуждают нашу сетчатку бесконечно несутся из Космоса и этот тихий мерцающий свет может уже давно и так далеко и вовсе не существует он. А он ведь ясно его видит и он же осознает наличие его сегодня, сейчас, находясь один, почти без попутчиков в своём просторном купе и, он теперь и сейчас думает обо всей и всех жизни, одновременно думает он о вечности и о той мировой бесконечности, которую никто из нас смертных и познать-то никогда не сможет.

Одновременно он думает о себе, о своей жизни и о безмерном, и таком безграничном пространстве вокруг себя.

И, он тихо, чтобы не будить соседей спросил сам себя:

– А, что наша жизнь?

– Каково же только наше жизненное пространство, и каково оно наше высшее божественное предназначение?

– Для чего мы живем и для чего самим создателем мы предназначены?

Вот позавчера он был ведь еще в далеких Камчатских Тиличиках на 60 параллели, если смотреть по карте, стоящего на его рабочем столе круглого глобуса, а вчера вылетел в 16—52 по местному времени из Петропавловска-Камчатского и двинулся вместе со временем со скоростью 789 м в час и ровно в те же 16—52 уже по московскому времени и в тот же день 27 декабря прилетел он в давно родную ему Москву. И, где в его времени жизни потерялись те далекие 9000 км, которые разделяют его ту вчерашнюю жизнь – там, на Камчатке и его сегодняшнюю жизнь – здесь в этом мягком вагоне, в этом скором фирменном поезде Москва-Липецк.

– А его жизнь сегодня – это ведь жизнь скитальца, как того древнего бедуина и одинокого путешественника, жизнь как бы самого стороннего наблюдателя за ним, жизнь вечного странника и отшельника по Земле нашей круглой, который, как тот голодный волк и всегда одинок, и никак ею жизнью не может полностью насытится от того, что так насыщенно живет, что так быстро и искрометно он мыслит, что иногда что-нибудь да созидает, а больше может быть и разрушает он, и, в общем-то, как и все мы, существует на этой такой круглой и такой утлой Земле.