– Полностью согласен! – кивнул Гермес. – А тот факт, что недавно он приказал убить шестьсот человек в Конго и похитить сто шестьдесят детей, привел нас к выводу, что закон в его случае абсолютно бесполезен.

– Вот же открытие! Кони действительно основал «Армию сопротивления Господа», но местные называют его Хорьком или Сайтаном, потому что считают его дьяволом, создателем «Легионов адского сопротивления». Говорят, что он любит есть альбиносов и пигмеев, хотя доказательств у меня нет. Но вот в том, что никто не убил, не изнасиловал и не искалечил больше невинных людей собственными руками, чем этот ублюдок, я уверен.

– Что делает его самым страшным преступником в истории человечества.

– Чтобы удостоиться такой «чести», ему придется потягаться с немалым количеством кандидатов, но одно несомненно: он – один из немногих, кто все еще жив. И свободен.

– Верно! – согласился Гермес, снова вытирая пот. – Именно поэтому мы решили, что он должен быть либо «заперт, либо зарыт». Зверей нужно приручать, а если это невозможно – истреблять.

– И как же вы собираетесь его «запереть или зарыть»?

– Десять миллионов евро. Это цена за его голову. И еще миллион за каждого его главаря.

Роман Корженёвский, он же Роман Баланегра, присвистнул, затем неспешно поднялся, подошел к перилам веранды и принялся созерцать пейзаж, знакомый ему с самого детства.

– Когда об этом объявят официально?

– Никогда.

– И почему?

–Потому что мы вынуждены признать, что это было бы незаконно, аморально и, прежде всего, глупо, – быстро ответил Гермес, который подошел и встал рядом, чтобы так же созерцать пейзаж. – Мы рискуем тем, что, убедившись в отсутствии надежды на спасение, он устроит еще более кровавую бойню, как, говорят, делают загнанные звери. А еще мы не хотим, чтобы эти джунгли превратились в охотничий угодье, куда сбегутся сотни сумасшедших, мечтающих получить многомиллионное вознаграждение.

– Значит, им придется хорошенько постараться, чтобы сохранить эту историю в тайне, потому что у Кони есть союзники и шпионы повсюду. Насколько я слышал, суммы, вращающиеся вокруг его проклятой армии, исчисляются миллионами.

– Пытаются выяснить, кто поддерживает и снабжает его из-за границы, но это непросто.

– Понимаю. И если верно, что Кони и его люди пересекли реку два месяца назад и теперь скрываются где-то в джунглях Верхнего Котто, которые не только являются самым непроходимым болотом, но и граничат с Суданом, его никогда не поймают, – заметил хозяин дома. – Я провел большую часть жизни, охотясь на слонов в тех местах, и могу вас заверить, что ни один чужак не выживет там и недели. Чтобы вы поняли, скажу лишь, что плотность населения там – меньше одного жителя на квадратный километр, то есть, по сути, там никто не живет. – Он сделал короткую паузу, а затем заключил: – Особенно если ему придется столкнуться с убийцами Кони.

– Мы знаем. И мы также знаем, что ни армия этой страны, ни армии Уганды, Конго и даже все силы ООН вместе не смогли его поймать за все эти годы. Исходя из этого, мы больше не рассматриваем вариант продолжать охоту, вынуждать его к бегству или заставлять сдаться; мы пришли к выводу, что лучший выход – просто пристрелить его.

– Звучит логично, резко, жестоко, неэтично и, откровенно говоря, незаконно.

– Безусловно, но время дипломатии и терпения прошло. Джозеф Кони – это хищник, а хищников нужно истреблять.

Роман Баланегра задумчиво кивнул, давая понять, что согласен с услышанным. В действительности, так оно и было.

Через некоторое время он спросил:

– Именно поэтому вы пришли ко мне?

– Конечно! Наши информаторы утверждают, что вы охотились на сотни слонов в Верхнем Котто с тех пор, как еще мальчишкой начали сопровождать отца на облавы. И они же говорят, что вы способны прострелить голову филину с пятисот метров.