— Не жалко. Можешь идти, — повелитель раздраженно потер висок и едва заметно поморщился, сжав ладонью лоб, а затем принялся наливать себе чай.

И вот бы самое время уходить, как подсказывал внутренний голос, но массивная цепь, блестевшая в вырезе халата, напомнила мне о целе прихода.

Может, в другой раз? Грозный повелитель явно в плохом настроении.

«Нет! — твердо сказала самой себе. — Раз уж я здесь, без медальона не уйду!»

— Вы, наверное, устали, и у вас болит голова? — тихо спросила я, и повелитель метнул на меня хмурый взгляд, в котором читалось: «Тебе-то что?»

— Я могу помочь. Это как раз по моей специальности, — убедительно кивнула я.

— Ты что, лекарь? — кто-то в этом очень сильно сомневался.

— Почти, — я старалась говорить мягко и тихо. — Я обладаю техникой целительного массажа. Не смотря на свой юный возраст мне уже присвоили звание «Лучший массажист на планете Земля».

И это были не враки. Правда, наградил меня этим почетным титулом папа. У него тоже частенько голова болит. Бывает, придет с работы, уляжется на диван и потирает таким же движением виски и лоб. Только в отличии от повелителя, он еще жалобно вздыхает и сам просит надавить ему на пару точек на голове.

— Несколько минут и вы забудете про боль, — с видом великого профессионала размяла кисти рук. — Так что раздевайтесь и ложитесь на живот. Украшения, цепочки там всякие, необходимо снять, чтобы не мешали.

Вот он, мой шанс. Пока больной, то есть повелитель, будет терпеливо лежать лицом вниз, я заберу медальон. Но все складывалось не так просто, как рисовала мне богатая фантазия.

— Зачем?

— Что «зачем»?

— Зачем мне раздеваться, если ты будешь массировать голову? — кое-кто явно любил, чтоб его понимали с полуслова.

— Ну а вдруг вы захотите, чтоб я вам еще плечи помяла или спину.

На секунду задумавшись над моим щедрым предложением, несговорчивый повелитель качнул головой.

— Давай начнем с головы, а там посмотрим. Хотя я очень сомневаюсь, что ты мне поможешь.

«А вы сперва попробуйте, а потом фырчите!» — так и хотелось мне сказать, но я мудро промолчала, а потом выдохнула:

— Как скажете.

Обычно было достаточно пяти минут точечного массажа головы и папин тихий храп наполнял тишину комнаты. Я уверенно сделала шаг, искренне надеясь, что хмурый повелитель поступит точно так же.

На том моя уверенность и кончилась. Я застыла под пристальным, чуть прищуренным взглядом темно-синих, практически черных, глаз и мне вдруг вспомнился старый телевизор из моего детства. Папа говорил, что он бьется током и смотреть его можно только с расстояния не менее двух метров. До сих пор не знаю, было ли это правдой или папиной выдумкой, чтобы я не портила себе зрение. Но в итоге подходить близко к телевизору я очень боялась. И вот, глядя на грозного повелителя, который с подозрением хмурил брови, я подумала, что он очень напоминает этот старый потенциально опасный телевизор.

Ну и как к нему подступиться?

Пока я нерешительно мялась возле дивана, повелитель нетерпеливо цокнул языком и окатил меня взглядом полного презрения. В этот момент мне захотелось на все плюнуть (а лучше конкретно в эту высокомерную физиономию), развернуться и уйти.

Но уйти хотелось не куда-нибудь, а домой, поэтому, стиснув зубы, я присела на диван.

И стало ну совсем как-то неудобно. Удушливый комок подступил к горлу, и я почувствовала, как щеки обдало жаром.

Виноградова, ты чего? У тебя тут не свидание, а миссия повышенной важности, между прочим!

— Ну… пожалуй, я начну, — но тело будто онемело и двигаться не желало.

— Давно пора, — проворчал повелитель. Он так и продолжал сидеть, вальяжно раскинув руки в стороны, отчего казалось, будто он меня обнимает.