Я фыркнула.

– Не надейся вытащить меня только затем, чтобы опять завести речь о деньгах, которые оставил Мак. Повторяю: я не хочу иметь к ним ни малейшего отношения.

В трубке раздался театральный вздох.

– И как тебе в голову такое могло прийти?

Я потеребила пряжку ремня.

– Похоже, в турагентстве сейчас не слишком много дел, раз ты висишь со мной на телефоне в три часа дня.

– Да, не так людно, как хотелось бы, – признала Вера. – Если город собирается и дальше привлекать туристов, нам нужно идти в ногу со временем.

– Ты права. Хотя мне-то какая теперь разница. – От гробового молчания Веры у меня заныло под ложечкой. – Пожалуйста, не сердись. Я не хочу уезжать.

– Так не уезжай!

Я потерла лоб.

– Не могу остаться. По крайней мере, не сейчас, после всего, что произошло.

– Ладно, поговорим об этом позже, – примирительно сказала Вера.

– Здесь не о чем говорить…

– Я заскочу к тебе в половине восьмого, – перебила она, – и возьмем такси до деревни. Первый бокал за твой счет.

Когда мы вылезли из такси Дункана, субботний вечер уже окрасил небо в ванильные и персиковые оттенки.

– Соболезную насчет твоего Мака! – крикнул Дункан из окна машины.

«Как выяснилось, он не был моим», – мрачно подумала я.

– Спасибо, Дункан.

Вера ухватила меня под локоть.

– Ладно, мисс Девлин. Бурлящий мегаполис к вашим услугам. Какое питейное заведение желаете посетить в первую очередь?

Я вздернула темно-коричневую бровь.

– Не хочу портить твои планы на вечер, но, если вдруг ты забыла, у нас только два паба.

– Нет, не забыла. Итак, с которого из двух начнем?

Я остановилась напротив здания почты с подвесными кашпо и фацетными окнами. Моя тень скользнула по тротуару и легла на притихшую дорогу.

– Может, сначала прогуляемся к озеру?

Вера с улыбкой кивнула.

– Конечно. Все, что пожелаешь.

Перейдя на другую сторону улицы, мы пошли вдоль череды магазинчиков. Вот товары для дома, ассортимент которых менялся в зависимости от времени года. А вот местный супермаркет, зажатый между аптекой и нашей знаменитой маленькой кондитерской «Неугомонный Боб»: от одного только взгляда на их роскошную выпечку уровень холестерина подскакивал в несколько раз.

Туристическое бюро, где работала Вера, располагалось на мощеной улочке сразу за почтой. Бывшая сапожная мастерская преобразилась в уютный офис с подъемными окнами, цветами в горшках и картинами местных художников, вывешенными для продажи на лютиково-желтых стенах.

Вера гордилась собственной осведомленностью о здешних краях и почетной ролью «официального лица Лох-Харриса» и с удовольствием несла свои знания в массы, раздавая глянцевые буклеты гостям. Хотя, если упадок туриндустрии в Лох-Харрисе продолжится, Вере и ее коллегам это не сулит ничего хорошего.

Мы вышли на короткую набережную, густо окаймленную деревьями. Сразу за ней серебристым зеркалом раскинулось озеро Лох-Харрис, словно вода выточила среди скалистых берегов собственный уголок в форме сердца. Неудивительно, что Мак влюбился в эти места с первого взгляда. Поистине разительный контраст с той жизнью, к которой он привык в Эдинбурге, с его роскошными городскими кафе и фешенебельными квартирами.

Я моргнула, стряхивая внезапно подступившую меланхолию. Нужно время, чтобы со всем свыкнуться. И в первую очередь – с предательством. Мало того что Мак спал с бывшей женой. Он скрыл от меня свои проблемы с сердцем.

Прошел уже почти месяц со дня его смерти, и я часто повторяла себе, что еще слишком рано.

– Ты ведь не избегаешь людей, Лейла?

Голос Веры выдернул меня из размышлений. Я остановилась у перил, обозревая фантастический вид с первой смотровой площадки.