— Я и есть англичанка.

— О, не переживай, у людей бывают проблемы и похуже этой.

Она рассмеялась и замахнулась на него, а потом раскрыла коробку со свечами.

— Вообще, половина разводов, которые одобрял парламент, произошли из-за того, что муж и жена вступили в сговор и наговорили друг про друга всякого, — продолжила рассуждать Джози. — Я буду счастлива сыграть прелюбодейку, если это даст мне свободу.

В ее груди поднялся приятный трепет. Свобода. «Поющий воробей» будет принадлежать только ей. Она сможет начать всё заново, без прошлого и его призраков, которые преследуют ее.

— Может, просто пригласим парламент к нам на открытие? — усмехнулся Джейкоб. — Они увидят, как ты выпиваешь, и поверят, что ты действительно пала.

Джози сделала вид, что хочет запустить в него свечой.

— Паршивая из меня герцогиня, не так ли?

— Не знаю, — пожал плечами Джейкоб. — Я мало что знаю о герцогинях, но ты уже выглядишь явно лучше, чем три года назад, так что не всё потеряно.

Он выпрямился за стойкой и скрестил руки на своей широкой груди.

— Но не заговаривай мне зубы, дорогая. Возвращаясь к теме твоего муженька — ты сказала ему, на кого именно он должен направить свой гнев?

— Нет, я просто дала ему пищу для размышлений.

Джейкоб рассмеялся.

— Что ж, — сказал он. — Значит, мне остается ждать, пока он не выяснит, кто прибыл в Лондон вместе с тобой? А потом… — он театрально возвел руки к потолку. — О, небеса! У меня не будет выбора, кроме как надрать его английский зад, совсем как мой дед в восемьдесят третьем. Да прольется кровь за независимость Джозефины!

Джози, смеясь, направилась через зал пустой таверны, на ходу поправляя стулья.

— Я не могу отвечать за то, что подумает этот человек, Джейк, — сказала она достаточно громко, чтобы друг услышал ее с другого конца комнаты. — Но я уверена, что он не захочет колотить тебя, потому что ему плевать на то, что я делала эти три года.

Джейкоб недоверчиво фыркнул.

— Это чушь, и ты это знаешь.

Она пропустила его замечание мимо ушей.

— Если он и рассердится, то только на меня. За то, что ставлю под удар его драгоценное наследие. Так что не беспокойся за своё лицо, милый, на самом деле, оно не такое уж и красивое.

Она повернулась и показала ему язык.

— Женщинам не нравятся сломанные носы.

— Еще одна чушь! — расхохотался Джейкоб. — Все женщины мира обожают мой сломанный нос.

Джози улыбнулась его самоуверенности и поднялась по ступенькам небольшой сцены в дальнем конце зала.

— На самом деле, — продолжил американец, — мне уже не терпится увидеть ублюдка. Хочу преподать ему урок.

Джози потянулась наверх, чтобы вытащить огарки свечей из пчелиного воска из огромного канделябра. Перед открытием нужно заменить освещение.

— К сожалению, мистер Харрис, — беспечно ответила она, — я очень сомневаюсь, что у вас будет шанс с встретиться герцогом.

— С чего бы? Он же придет тебя искать.

— Хочешь поспорить? — поддразнила она его. — Ставлю доллар на то, что Нэд скорее окажется в самой грязной забегаловке Лондона, чем здесь.

Джейкоб усмехнулся.

— Ставлю пять на то, что он войдет в эту дверь до конца недели. Не сомневайся, любовь моя.

Ей не понравилась уверенность в голосе друга. Как будто он уже выиграл пари. И еще меньше ей понравились его следующие слова, уже не такие веселые.

— В любом случае, герцогиня, нам пора приступать к работе. Тебе нужно, чтобы этот человек согласился на развод, а как ты этого добьешься, если не увидишь его снова?

Она замерла. Да, Джейкоб прав. Ей придется увидеть Нэда снова. И снова, и снова придется видеться лицом к лицу с человеком, таким же красивым, как она запомнила, и всё-таки совсем иным.