Она ухмыльнулась.

— Нашу выручку, мой дорогой партнер.

За время их знакомства Джози и Джейкоб приобрели еще один бостонский паб. И еще, и еще. У Харриса было развито особое чутье на прибыльные места, и любое заведение, которое оказывалось в его руках, неизменно приносило прибыль. Как только он покорил Бостон, то решил, что Лондон станет его следующим завоеванием.

Они купили паб, в котором стояли, на вторые сутки после высадки на английский берег. Джейкоб сразу устремил свой проницательный взор на Ковент-Гарден — район, битком набитый низкими и темными тавернами, где устраивались зрелища разной степени жестокости и законности.

Но Джози и Джейк не были заинтересованы в очередном бойцовском клубе. Они стремились открыть одно из тех мест, с которыми они штурмовали Бостон. Что-то заманчивое и красивое. Чистое развлечение, достойное не только лондонских выпивох, но и разгульной аристократии, готовой просаживать здесь деньги, доставшиеся им от предков.

«Поющий воробей» был надеждой Джозефины. Ее ответом на все вопросы. Но партнерство между ней и Джейком было настолько равным, насколько это возможно, пока она замужем. А ей нужно больше.

И хоть герцог Рэтленд всё еще пребывал в блаженном неведении, у него на этот зал было гораздо больше прав, чем у Джози. Ведь по британским законам замужние женщины не могли владеть собственным делом. Их мужья владели всем… Включая их самих.

Развод, аннулирование — единственный способ для Джози взять то, чем она горела, в свои руки. Это ключ к ее независимости, хоть и облаченной в мантию позора. Но разве между позором и свободой может на полном серьезе стоять хоть какой-нибудь выбор?

Если бы только Нэд согласился… Она убеждала себя, что он согласится. Что он хочет этого не меньше, чем она сама, ведь он…

— Он ненавидит меня, — прошептала она.

Слова, за которые она цеплялась последние три года. Нэд, без сомнения, ненавидит ее.

— Это не значит, что он тебя не хочет, — ответил Джейк.

Его замечание спровоцировало вспышку воспоминаний о пальцах Нэда на ее коже. О дрожи, которая пробирала ее от каждого его прикосновения. И ей не понравились чувства, которые пришли вместе с этой памятью.

Не то чтобы ее теперь интересовали чувства. Кроме того…

— Желание кем-то обладать вряд ли стоит таких хлопот, — сказала она.

— Видит Бог, это правда, — ответил Джейкоб. Его голос стал сухим, будто он наглотался песка. — Но когда людей в последний раз заботила правда, дорогая?

Она горько усмехнулась.

Джейкоб хорошо это скрывал, но Джози прекрасно знала, что он лелеет собственное разбитое сердце. И он знает, о чем говорит. В его душе до сих пор тлеют угли потерянной любви, которую никогда не вернуть.

Они немного помолчали, погрузившись каждый в мысли о прошлом. Наконец, чтобы не утонуть в печали, Джози легонько тряхнула головой и начала медленно и мечтательно кружиться по сцене, чуть приподняв юбки своего платья.

— О, прекрасная идея, — тихо рассмеялся Джейк. — Пора приступать к репетициям?

— Я еще не подготовила костюм, — сказала Джози, закрыв глаза.

Она никогда не пела без маскировки даже в Бостоне, и уж тем более не будет делать этого здесь, в городе, где кто-то в любой момент может узнать старшую из пяти «Опасных сестер».

— Зрителей нет, — отметил Джейкоб.

— Еще одна причина не петь.

— Брось, когда тебе нужна была аудитория?

Она пожала плечами.

— Это помогает.

— Тогда спой для меня.

Джози улыбнулась.

— Что тебе спеть?

— Что хочешь.

— Ну, раз так…

Она остановилась, положив одну руку на талию, а другую протянув в сторону, и пропела хриплое четверостишие, которое услышала от матросов на корабле, вернувшем ее в Лондон.