Он снова хватает меня за плечи. Его руки – горячие, тяжёлые. Пальцы впиваются в кожу сквозь ткань. Меня словно током бьет.
– Я думал, с ума сойду, когда ты пропала! – голос срывается. – Саша, тебя нигде не было! Ты просто вычеркнула меня! Даже не дала мне объясниться!
Чувствую его дыхание. Вижу, как его челюсти сжимаются, как на скулах ходят желваки. Его глаза – как тень шторма. В них мелькает боль, гнев, все смешивается.
– Мне не нужны твои объяснения! Я все увидела! Все, что мне нужно!
С силой толкаю его в грудь, он делает шаг назад, руки соскальзывают с моих плеч. Но он не отводит глаз. Продолжает смотреть. Неотрывно. Жестко. Глаза – словно лезвия. Они пронзают, вскрывают, вытаскивают наружу всё то, что я пытаюсь спрятать. И ненавижу себя за то, что в этой ярости, в этом накале эмоций, все еще ощущаю, как сильно скучала по нему. По нам. По тому, что невозможно вернуть.
– Отойди от неё, урод! – Голос Тани разрезает воздух.
Оборачиваюсь и вижу, как она почти бежит к нам, нелепо ковыляя на своих каблуках, но, черт возьми, с какой же уверенностью! Столько решимости, что мне даже становится не по себе. Затем дверь клуба распахивается с силой, и в ночную тишину вырывается грохот музыки. На пороге появляется Никита, а за ним сразу же Паша. Никита подбегает к нам, а Паша не спешит, наблюдает издалека.
– Ты что творишь?! – Никита почти рычит, сжимая руки в кулаки.
Все происходит слишком быстро. Как на ускоренной перемотке в фильме. Чувствую, как мир вокруг начинает плыть. Тошнота накатывает волной, и мне кажется, что меня сейчас вырвет прямо на Диму. В ту же секунду Никита подбегает, решительно встает между мной и Димой, заслоняя меня собой. Я делаю несколько шагов в сторону.
– Мне кто-нибудь объяснит, что происходит?! – требует он, но не могу выдавить ни слова. В голове хаос. Меня ужасно мутит и я изо всех пытаюсь сдержаться.
– Саша – моя девушка, и нам нужно поговорить! – Дима делает шаг вперед, но Никита не дает ему подойти.
– Твоя? – он усмехается, но в этом нет веселья, только чистая угроза. – Серьезно? Тогда какого хрена ты тащил ее сюда, как мешок?!
Я не его…
Хочу сказать это громко, четко, уверенно, но слова застревают в горле, комом перекрывая воздух. В следующий миг меня скручивает спазм, словно внутри перевернулся целый мир. Резко отворачиваюсь, делаю шаг в сторону и сгибаюсь пополам. В желудке все сжимается в болезненном узле, и меня выворачивает.
– Сашка! – Таня тут же оказывается рядом, ее руки обхватывают меня, не давая упасть.
Крепко хватаюсь за нее, потому что мир вокруг раскачивается, и мне кажется, что сейчас просто рухну на асфальт.
– Ты как? – она быстро протягивает мне салфетки.
Выпрямляюсь, все еще ощущая тяжесть в желудке и дрожь, и слабо отвечаю:
– Нормально…
Вытираю губы, чувствуя, как внутри все еще бьется дрожь.
– Саша, что с тобой? Тебе плохо? – Дима делает шаг в мою сторону, но Никита тут же преграждает ему путь, и толкает обратно.
– Нет! – Таня почти кричит. Слова срываются как выстрелы. Она всё так же сжимает мой локоть, не давая мне пошатнуться. – Ей очень хорошо… … Она беременна, придурок!
Вокруг будто раздается глухой удар. Воздух замер. Время остановилось. Резко дергаю Таню за руку, ошарашенная ее словами. В глазах паникует немой вопрос: ЗАЧЕМ?!
Она виновато прикусывает губу, но через мгновение переводит взгляд на Никиту.
– От него, – тихо, но четко добавляет она, кивая в сторону брата.
И в этот момент мир рушится.
– Что, блядь?! – Голос Димы режет воздух, словно хлыст.
Глава 4
Александра
Дима цепенеет. Его глаза расширяются, губы приоткрываются, но он не делает ни одного движения. Вижу, как он пытается осознать сказанное. Как его челюсть судорожно сжимается, как пальцы снова собираются в кулаки. Никита тоже застывает в шоке, его взгляд мечется от меня к Диме. Я перевожу взгляд на Таню, которая прикусывает губу, виновато шепча: