- Ты вновь зависла, Кир.

- Да просто куда ни глянь, в какой уголок памяти не посмотри, везде он.

- Дорогая моя, я знаю, что ты вложила себя в ваш брак. Что ты старалась, но иногда такое происходит. И будь прокляты те мужчины, которые это все совершают банально, ради похоти, но он тебя очень любил, я это знаю и видела в нем эти чувства, - на этих словах я снова расплакалась.

- Тогда почему же он сделал мне так больно, Кристин? Зачем так больно и гадко?

- Я не знаю, милая. Я не знаю.

Так жаль, что моя любовь останется просто историей в моей памяти. Ей нет продолжения, потому что я уже все решила. Иного пути он нам обоим просто не оставил.

- Хватит, Кира. Пора начинать учиться отпускать его. А для этого нужно уметь быть лицом к лицу с болью.

Медленным шагом иду от гаража не через дверь внутреннюю, а по улице. Сегодня мороз и пар изо рта рисует красивые клубы выдыхаемого кислорода.

Я не люблю зиму, даже при всем ее великолепии. Я люблю солнце, но боюсь сгореть. Кожа такая. Странная я в общем.

Улыбаюсь и вхожу.

Та же обстановка. Цвет стен, запах, только внутренности начинает выкручивать… потому что здесь мороз похлеще чем на улице.

Сначала меня окружает тишина и я молюсь, чтобы дети были тут и закружили в своих проблемах, только бы не слышать мыслей. Молюсь, снимая пальто и как по моему хотению кричит бегущий Миша:

- Я ж сказал, что слышал шум двери. Мама приехала, ты проспорила мне сто рублей.

И снова внутри все поднимается до небес. Именно поэтому я смогу все выдержать. Именно потому, что у меня есть они. Мои дети.

- Я запрещаю спорить на деньги, ты помнишь, Михаил?

- Ну мам, всего сотня. Это не дом же.

- С этого все и начинается. Я не хочу тебя вытаскивать из кабаков через десять лет, с заложенным домом и распиской. Ты слишком азартный.

- А я и не спорила с ним, - слышу голос дочки.

- Ты подначивала его, Лиля, мать не обманешь.

- Да-да. Так и было, ма, я не причем.

Миша помогает повесить в шкаф одежду и забрав сумку обнимает меня, проводя вглубь.

- Как ты сынок?

- Носится пол вечера, твой сынок, - показывает язык и убирает его руки от меня, чтобы обнять.

- Какие же вы еще дети.

Тимур выглядел безумно хмурым. И мне бы порадоваться этому, вот только повод его хмурости не так радушен.

Он любил свою семью. Детей. Он хороший отец. Только меня любил видимо недостаточно.

- Кира, - остановил на выходе из ванной. – Почему ты отказываешься идти со мной на ужин?

- Ужин с тобой – это последнее, о чем я думаю. Я устала и хочу провести время с детьми перед сном.

- Пошли мам, я нашел ту книгу, - кричит Миша с лестницы.

- Пропусти, пожалуйста, - не прикасаюсь к нему даже руками, жду, когда освободит дорогу и ухожу, ощущая ноющую боль.

Быть равнодушной так тяжело, ведь сердце все еще любит и не принимает факты того, что этот стучащий ради кого-то комочек уже никто не ценит.

*Имеется в виду песня Маргариты Позоян - «Ты она и я», личная рекомендация автора послушать ее, прислала читательница и я расплакалась, когда впервые услышала ее…

7. Глава 7

Вторник я была загружена по полной. Убежала из дома и приползла назад кое-как почти к девяти. В этом были свои плюсы: у меня не оставалось времени на Тимура.

Он пытался заговорить со мной и в одно, и в другое утро уже среды, когда мы пересекались, но были рядом дети и я конечно отвечала.

Каждый вечер я перетаскивала все больше вещей в комнату для гостей, понимая, что занимаюсь ерундой и утром пока спали все, выходя готовить завтрак быстро выбегала в прежнюю комнату и уже спокойно дефилировала вниз.

Да, это кажется смешным и глупым, но завтра уже четверг. Значит, все закончится…