Объятый страхом разум наш ничтожен.
И вновь мы молим Господа Христа:
Помилуй нас, премилосердный Боже!
Помилуй нас – нам некуда ступить,
Любой наш шаг ведёт всё к той же бездне,
И мы молчим. О чём нам говорить
Сегодня, если завтра мы исчезнем?
И если завтра – день последних слёз,
Последних слов, последних сожалений,
Что принесём мы в дар Тебе, Христос,
Когда среди теней мы только тени?
Но есть надежда. Ты, единый Свет,
Ты, сущий в камне, дереве, металле,
Помилуй нас – мы ждали много лет,
Помилуй нас – мы слишком долго ждали.
Нет оправданья пред Судом Твоим.
Но если есть у нас хоть миг единый,
Дай счастье нам, как старец Серафим,
Увидеть смерть блаженной и невинной.
Дай превозмочь нам боль телесных ран
И не отвергнуть Духа в мире праха,
И, как блаженный Максимилиан
Кольбе, – окончить дни свои без страха.
Молчание владеет всей землёй,
Железным ветром сломлены растенья,
И мы живём за каменной стеной
Недолгим ожиданием Успенья.
Пока стоит над гибельной чертой
Тупая чернь и ночь ещё темнеет,
Дай силы нам так верить, как святой
Отец Якунин[26] в тех полях, где сеют
Одну лишь смерть. Но суд Твоих врагов
Неправ. Дай силы верить нам сегодня,
Как верил до конца святой Шелков[27]
В грядущее пришествие Господне.
Одна надежда всё ещё жива,
И звёзды не сожгут её жилище.
Недолог путь до церкви Покрова,
Куда ведёт одна дорога нищих.
Остался лишь один – последний срок,
Последняя надежда на спасенье.
Молитесь, братья. День шестой истёк.
Быть может, завтра будет – Воскресенье.
Осень 1980 – 3.03.1981
«Не продавшие душу и в долг не отдавшие тело…»
Не продавшие душу и в долг не отдавшие тело,
Не принявшие жалких подачек
от ваших щедрот,
Мы проходим по вашей земле,
чтобы нас отогрело
Пламя тёмного царства, откуда никто не придёт.
Не солгавшие сердцем,
не знавшие песен хвалебных,
Не сумевшие жить в окружении ваших забот,
Мы идём к заходящему Солнцу
и в ветрах бесследных
Исчезаем, безмолвием встретив
последний восход.
Вот и кончилось празднество.
Наша звезда умирает.
Мы пылинками были —
и вновь станем пылью земной.
Будьте счастливы. Мы умираем.
Но пламя сравняет
Вашу флейту печальную
с нищенской нашей сумой.
Май 1979
Post Scriptum
(«Пока не умирает день…»)
Пока не умирает день
В объятиях тоски
И руки не бросают тень
На сжатые виски,
Пока лоза ещё жива,
И у деревьев есть листва,
И к светлой церкви
Покрова Дорога не длинна,
Не бойтесь света звёзд во мгле,
Ни близкой смерти на земле,
Мы вышли из золы – в золе
И смерть нам суждена.
И что там день, и что там час? —
Грамматика времён.
Огонь от века судит нас —
И каждый осуждён.
За сорок бед – один ответ:
Гореть – и не сгорать.
И где там тьма, и где там свет —
Уже не разобрать.
Пока мы нищую суму
С мошною торгаша
Не путаем – и никому
Последнего гроша
Не отдаём, пока для нас
Насущный хлеб, наставший час
Важней причуд, нужней прикрас
Несбывшихся времён —
Не верьте празднествам побед,
Ни предсказаниям планет.
Свобода – тьма, неволя – свет,
А счастье – вечный сон.
И что там – сон, и что там – явь?
Земное царство лжи.
Господь, помилуй и направь,
И путь нам укажи.
Глагол времён, металла звон
И в ярком свете дня
Последний смех, последний стон
И царствие огня.
Настанет день – огонь земли
Сожжёт последний лес,
В последнем море корабли
Поглотит хлябь небес.
Настанет день последних слов,
Последних слёз, последних снов,
Свобод последних и оков,
Последний день – без нас.
До той поры не страшен след
Комет войны, дурных примет;