И скоро ветры камень измельчат
И письмена старинные сотрут.
Но времени терпенья нет границ,
И мести ветра где-то есть предел.
Камней недвижность и движенье тел
Напоминают возвращенье птиц.
Не нами создан мир – и не для нас.
Что смерть? – для нас Вселенная мертва.
Недолог путь до церкви Покрова,
Где наше счастье встретит смертный час.
1979
Молитва в конце празднества
(«Я есмь ничто. Ничто из ничего…»)
Я есмь ничто. Ничто из ничего.
Я есмь никто. Никто из ниоткуда.
И речь мою до слуха Твоего
Смогло бы донести одно лишь чудо.
Но плоть от плоти, тень среди теней,
Я, пыль земли, частица жизни тленной,
Я, жалкий раб, последний из червей,
Молю Тебя, Создатель всей Вселенной,
Не о себе, коснеющем во зле, —
О тех, кто Твоего взыскует хлеба,
О нищих неба, сущих на земле,
Молю Тебя, Отец земли и неба.
Отец Небесный, жизнь Твоих детей
Из века в век в руках Твоих пребудет.
Подай нам, Боже, милости Твоей,
Как подают нам милостыню люди.
Дай силы нам, Господь, из века в век
Так веровать, что Ты нас не оставил
Своей любовью – нищих и калек, —
Как веровал святой апостол Павел.
Вначале было Слово. Слово Бог —
Начало Слова. Альфа и омега —
Конец начала. Семидневный срок
Был дан из бездны созданному Ego.
И в Понедельник бездна стала дном,
Соединившим воды и пустыни.
Во Вторник мы решили строить дом
На золотом песке и чёрной глине.
В Четверг был дом построен из Среды.
А в Пятницу на землю пали звёзды,
Сожгли наш дом, и ветер смёл следы.
Мы ждали смерти – было слишком поздно.
Нет дома на земле у нас, Господь,
Позволь же нам, во славу милосердья,
Отдав земле измученную плоть,
Войти в Твой Дом на небе после смерти.
А на земле – прекрасной нищетой,
Как счастьем птиц, весной, как благодатью,
Благослови нас, как Франциск Святой
Благословлял своих сестёр и братьев.
Мы ждали долго. Ждали много лет.
Мы ждали дни, века, часы, недели.
И после тьмы надеялись на свет.
И каждый раз сдаваться не хотели.
Мы ждали, что приидет благодать
И снимет с нас печати всех заклятий.
Прошли столетья, мы устали ждать
Земной любви и Божьей благодати.
Мы ждали света – пробил тёмный час.
Мы ждали часа – время наступило.
И демоны, вселившиеся в нас,
Дождались часа тёмного светила.
И мы познали горечь тайных трав.
Кто прежде был смиренен – стал неистов.
И мы зажгли Вселенную, призвав
В свидетели Гермеса Трисмегиста.
Мы жгли хоромы, храмы, города,
Еретиков, лачуги, книги, школы,
Недели, дни, века, часы, года,
Все алтари, все мощи, все престолы.
Мы жгли друзей, предателей, врагов,
Казнили плоть на чёрном эшафоте.
И разбивали статуи богов,
И возрождали идолов из плоти…
Бездомные – мы предали Отца.
Сироты – мы решили стать богами.
И взял слепой в поводыри слепца.
И их тела смешались в чёрной яме.
…
О, чёрный день! О, пятый день убийств!
Кровосмешенье дикой феерии:
Витийствует свихнувшийся флейтист,
И призывают смерть полуживые.
О, пятая печать! Твоим клеймом
Отмечены предатель и гонитель.
На пятый день разрушен был наш дом.
Не в Пятницу ли был распят Спаситель?
Настало время пожинать плоды.
Окончен пятый день. И вот настала
Над нами ночь, и близок час Звезды,
И времени осталось слишком мало.
В Субботу ждали Страшного Суда.
Надеялись, что смерти незаметней
Падёт на нас последняя звезда
Благословить нас горечью последней.
И вот над нами ночь. Ей нет конца.
Затменье длится больше полстолетья.
И льётся дождь из чёрного свинца
На Церковь, между пряником и плетью
Живущую, на полусгнивший лес
И на цветы, не видевшие света.
И слова нет страшнее слова veto
На языке пустующих небес.
И вот над нами ночь. Гниёт земля
Под проволочной сетью заграждений.
Молчат окаменевшие поля,
И камни не отбрасывают тени.
Круго́м – пустыня, кру́гом – пустота.